Лучшие переводы эмиля золя на русский язык. Французский писатель Золя Эмиль. Произведения, которые не забыты спустя много лет. Все книги Эмиля Золя
Золя Эмиль - автор произведений, пользующихся популярностью и в настоящее время.Онявляется классиком зарубежной литературы XIX века. Родился в самом красивом и любвеобильном городе Франции, Париже, как бы сейчас сказали, под знаком Овна (2 апреля 1840 года). Писатель обладал натурой целеустремлённой и страстной, что ярко подчёркивалось в его произведениях. В отличие от своих современников, он ярко выражал собственное мнение на страницах своих книг, за что, по некоторым версиям, и поплатился в результате.
Кто он такой
Многим поклонникам творчества может быть интересна и биография. Эмиль Золя очень рано остался без отца. Его папа - выходец из Италии, по профессии инженер, строил водоканал в городе Экс-ан-Прованс. Именно там и проживало семейство Золя. Но тяжёлый труд и большая ответственность не позволили отцу увидеть сына взрослым. Он рано умер, оставив мальчика сиротой в возрасте семи лет.
На фоне этого ребёнок пережил личную драму. Оставшись с матерью, он начал пренебрежительно относиться ко всем мужчинам. Семья испытывала материальные трудности, вдова, надеясь на помощь со стороны друзей, уехала в Париж.
Начало творческого пути
В столице Золя оканчивает лицей и, по воле счастливого случая, устраивается на работу в издательство, где начинает неплохо зарабатывать. Чем занимается молодой человек? Он пишет рецензии, пробует себя в написании
Золя Эмиль - чрезвычайно чувствительная натура, душевные переживания и нищенское существование сразу после смерти отца не убили в нём романтика. Он обладал плохим зрением и дефектами речи, но при всём этом прекрасно пел. В восемнадцатилетнем возрасте он впервые влюбляется в девочку двенадцати лет. Отношения двух молодых людей были самыми нежными и невинными. Но в остальном своём жизненном пути он не был столь целомудренным.
В 25 лет будущий писатель знакомится, влюбляется и женится на Александрине Мелей. Детей у них не родилось, что сделало супругов абсолютно чужими, так как оба страстно желали иметь полноценную семью.
Литературная деятельность и семейная жизнь
Всю свою неудовлетворённость семейной жизнью Золя Эмиль вкладывает в творчество. Его романы - буквально литературные традиции, настолько откровенно и открыто писатель демонстрировал публике запретные темы. Только сам автор оставался отчуждённым, не сочувствуя тому, о чём писал.
Он прожил с женой восемнадцать лет, но по-настоящему счастлив не был. Только знакомство с Жанной Розро, с двадцатилетней высокой темноглазой девушкой, позволило немного изменить его мировоззрение. Золя Эмиль влюбляется и покупает для неё отдельный дом. И в этот период жизни он сумел познать счастливое чувство отцовства, потому что Жанна родила ему двоих детей. Два года влюблённым удавалось скрывать отношения, но в конце концов он рассказывает жене всю правду. Конечно, это не могло не расстроить Александрину, но вскоре она понимает, что не стоит разводиться и скандалить, она принимает детей, а после смерти Жанны вплотную занимается ими и соглашается дать фамилию отца.
Творчество
Список книгавтора велик. Он начал создавать литературные шедевры очень рано. Сборник его рассказов «Сказки Нинон» был написан, когда ему исполнилось двадцать четыре года. Каждый роман Эмиля Золя пользовался популярностью у читателей. Герои, хоть и вымышленные, были списаны автором с натуры. Поэтому персонажи легко узнаваемы.
Есть произведения, которые считаются лучшими его творениями. Таков роман «Западня». В нем автор раскрыл причины нищенского существования своих героев. В их лености и нежелании найти работу заключается тот итог, который могут наблюдать читатели: крайняя нищета, алкоголизм, духовное обнищание.
Ниже приведены самые известные произведения автора:
- Эпопея "Руггон-Маккары";
- "Карьера Ругонов";
- "Деньги";
- "Добыча";
- "Чрево Парижа";
- "Поступок аббата Муре";
- "Жерминаль";
- "Нана";
- "Человек-зверь".
Смерть автора
Золя Эмиль ведёт активную политическую жизнь. И смерть писателя из-за факта причастности его к политике имеет не совсем ясно выраженные причины. По официальной версии, автор умер, имея неосторожность отравиться угарным газом в собственной квартире. Но имеются и неофициальные предположения, что писатель был убит. Причём к злодеянию приложили руку его политические враги.
Многие современные образованные люди нашего времени зачитываются его романами. Если прочесть некоторые отзывы на самые известные его произведения, то можно заметить, что читатели отмечают неподдельную правдивость описанного состояния нищенствующего класса в Париже. Потому-то его и относят к писателям-реалистам, изображающим истинную картину жизни обыкновенных парижских рабочих, людей небогатых. Начиная читать Эмиля Золя, невольно приходится обратить внимание на автобиографичность его прозы.
Чтобы сказать, насколько хорош автор, насколько понятны его создания, нужно изучить тот период, когда он жил и творил Золя Эмиль. Биография, список книг, отзывы и вся другая информация о нём очень противоречива и является не менее увлекательным чтением, чем его романы.
Один из самых значительных представителей реализма второй половины XIX века - вождь и теоретик так называемого натуралистического движения, Золя стоял в центре литературной жизни Франции последнего тридцатилетия XIX века и был связан с крупнейшими писателями этого времени («Обеды пяти» (1874) - с участием Флобера, Тургенева, Доде и Эдмонда Гонкура, «Меданские вечера» (1880) - знаменитый сборник, включавший произведения самого Золя, Гюисманса, Мопассана и ряда второстепенных натуралистов, как Сеар, Энник и Алексис).
Сын принявшего французское подданство инженера итальянского происхождения (по-итальянски фамилия читается как Дзо́ла), построившего канал в Эксе. Свою литературную деятельность Золя начал как журналист (сотрудничество в «L’Evénement», «Le Figaro», «Le Rappel», «Tribune»); многие из его первых романов - типичные «романы-фельетоны» («Марсельские тайны» - «Les mystères de Marseille», 1867). На всем последующем протяжении своего творческого пути Золя сохраняет связь с публицистикой (сборники статей: «Mes haines», 1866, «Une campagne», 1881, «Nouvelle campagne», 1886). Эти выступления осуществляют активное участие художника в политической жизни его времени.
Политическая биография Золя не богата событиями. Это - биография либерала, выступающего в период капиталистического подъёма. В последний период своей жизни Золя тяготел к социалистическому мировоззрению, не выходя за рамки радикализма.
Как высшая точка политической биографии Золя должно быть отмечено его участие в деле Дрейфуса которое обнажило противоречия Франции 1890-х гг., - знаменитое «J’accuse» («Я обвиняю»), стоившее писателю изгнания в Англию (1898).
Золя скончался в Париже от отравления угарным газом, по официальной версии - из-за неисправности дымохода. Современники подозревали, что это могло быть убийство, но неопровержимых доказательств этой теории найти не удалось.
Творчество
Первые литературные выступления Золя относятся к 1860-м гг. - «Сказки к Нинон» (Contes à Ninon, 1864), «Исповедь Клода» (La confession de Claude, 1865), «Завет умершей» (Le vœu d’une morte, 1866), «Марсельские тайны».
Стремительно молодой Золя подходит к своим основным произведениям, к центральному узлу своей творческой деятельности - двадцатитомной серии «Ругон-Маккары» (Les Rougon-Macquarts). Уже роман «Тереза Ракен» (Thérèse Raquin, 1867) заключал в себе основные элементы содержания грандиозной «Естественной и социальной истории одного семейства в эпоху Второй империи».
Золя тратит очень много усилий, чтобы показать, как законы наследственности сказываются на отдельных членах семьи Ругон-Маккаров. Вся огромная эпопея связана тщательно разработанным планом, опирающимся на принцип наследственности - во всех романах серии выступают члены одной семьи, настолько широко разветвленной, что отростки ее проникают как в самые высокие слои Франции, так и в глубочайшие её низы.
Последний роман серии включает родословное древо Ругон-Маккаров, которое должно служить путеводителем по крайне запутанному лабиринту родственных отношений, положенных в основу системы грандиозной эпопеи. Действительным и подлинно-глубоким содержанием произведения является конечно не эта сторона, связанная с проблемами физиологии и наследственности, а те социальные изображения, которые даны в «Ругон-Маккарах». С той же сосредоточенностью, с какой автор систематизировал «естественное» (физиологическое) содержание серии, мы должны систематизировать и понять ее социальное содержание, интерес которого исключителен.
Стиль Золя противоречив в своей сущности. Прежде всего - это стиль мелкобуржуазный в чрезвычайно ярком, последовательном и завершенном выражении. - «Ругон-Маккары» не случайно являются «семейным романом», - Золя дает здесь очень полное, непосредственное, очень органическое, во всех своих элементах жизненное раскрытие бытия мелкой буржуазии. Видение художника отличается исключительной целостностью, ёмкостью, но именно мещанское содержание интерпретируется им с глубочайшим проникновением.
Здесь мы вступаем в область интимного - начиная с портрета, занимающего видное место, до характеристик предметной среды (вспомним великолепные интерьеры Золя), до тех психологических комплексов, которые возникают перед нами, - все дано в исключительно мягких линиях, все сентиментализировано. Это - своеобразный «розовый период». Роман «Радость жить» (La joie de vivre, 1884) может рассматриваться как наиболее целостное выражение этого момента в стиле Золя.
Намечается в романах Золя и стремление обратиться к идиллии - от реального бытоизображения к своеобразной мещанской фантастике. В романе «Страница любви» (Une page d’amour, 1878) дано идиллическое изображение мелкобуржуазной среды с сохранением реальных бытовых пропорций. В «Мечте» (Le Rêve, 1888) реальная мотивировка уже устранена, дается идиллия в обнаженной фантастической форме.
Нечто подобное встречаем мы и в романе «Преступление аббата Муре» (La faute de l’abbé Mouret, 1875) с его фантастическим Параду и фантастической Альбиной. «Мещанское счастье» дано в стиле Золя как нечто падающее, вытесняемое, отходящее в небытие. Все это стоит под знаком ущерба, кризиса, имеет «роковой» характер. В названном романе «Радость жить» рядом с целостным, полным, глубоким раскрытием мелкобуржуазного бытия, которое поэтизируется, дана проблема трагической обреченности, надвигающейся гибели этого бытия. Роман построен своеобразно: таяние денег определяет развитие драмы добродетельных Шанто, хозяйственная катастрофа, уничтожающая «мещанское счастье», представляется основным содержанием драмы.
Ещё полнее это выражено в романе «Завоевание Плассана» (La conquête de Plassans, 1874), где распад мещанского благополучия, хозяйственная катастрофа интерпретируется как трагедия, имеющая монументальный характер. Мы встречаемся с целой серией таких «падений», - постоянно осознаваемых как события космической важности (запутавшееся в неразрешимых противоречиях семейство в романе «Человек-зверь» (La bête humaine, 1890), старый Бодю, Бурра в романе «Дамское счастье» (Au bonheur des dames, 1883)). Когда рушится его хозяйственное благополучие, мещанин убежден, что рушится весь мир, - такой специфической гиперболизацией отмечены хозяйственные катастрофы в романах Золя.
Мелкий буржуа, переживающий свой закат, получает у Золя полное и законченное выражение. Он показывается с разных сторон, выявляющие его сущность в эпоху кризиса, он дается как единство разносторонних проявлений. Прежде всего, - это мелкий буржуа, переживающий драму хозяйственного распада. Таков Муре в «Завоевании Плассана», этот новый мещанский Иов, таковы добродетельные рантье Шанто в романе «Радость жить», таковы героические лавочники, сметаемые капиталистическим развитием, в романе «Счастье дам».
Святые, мученики и страдальцы, как трогательная Полина в «Радости жить» или несчастная Рене в романе «Добыча» (La curée, 1872), или нежная Анжелика в «Мечте», которую так близко напоминает Альбина в «Преступлении аббата Муре», - вот новая форма социальной сущности «героев» Золя. Людей этих характеризуют пассивность, безволие, христианское смирение, покорность. Все они отличаются идиллическим прекраснодушием, но все они смяты жестокой действительностью. Трагическая обреченность этих людей, их гибель, несмотря на всю привлекательность, красивость этих «чудесных созданий», роковая неотвратимость мрачной судьбы их, - все это является выражением того же конфликта, который определял драму Муре, чье хозяйство рушилось, в патетическом романе «Завоевание Плассана». Сущность здесь одна, - различна только форма явления.
Как наиболее последовательная форма психологии мелкой буржуазии в романах Золя даются многочисленные правдоискатели. Все они куда-то стремятся, охвачены какими-то надеждами. Но сразу же выясняется, что надежды их тщетны, а стремления слепы. Затравленный Флоран из романа «Чрево Парижа» (Le ventre de Paris, 1873), или несчастный Клод из «Творчества» (L’œuvre, 1886), или прозябающий романтик-революционер из романа «Деньги» (L’argent, 1891), или мятущийся Лазарь из «Радости жить» - все эти искатели одинаково беспочвенны и бескрылы. Никому из них не дано достигать, никто из них не поднимается до победы.
Таковы основные устремления героя Золя. Как видим, они разносторонни. Тем более полным и конкретным оказывается то единство, в котором они сходятся. Психология падающего мелкого буржуа получает у Золя необыкновенно глубокую, целостную интерпретацию.
Два романа о рабочем классе - «Западня» (L’assomoir, 1877) и «Жерминаль» (Germinal, 1885) - представляются характерными произведениями в том смысле, что здесь в мелкобуржуазном мировосприятии преломляется проблема пролетариата. Эти романы можно назвать романами о «классовом соседстве». Золя сам предупреждал, что его романы о рабочих имеют своей целью упорядочение, усовершенствование системы отношений буржуазного общества и отнюдь не «крамольны». В этих произведениях имеется много объективно-истинного в смысле изображения современного Золя пролетариата.
Бытие этой социальной группы в произведениях Золя полно величайшего трагизма. Все здесь охвачено смятением, все стоит под знаком неотвратимости рока. Пессимизм романов Золя находит выражение в их своеобразном, «катастрофическом» строении. Всегда противоречие разрешается так, что трагическая гибель является необходимостью. Все эти романы Золя имеют одинаковое развитие - от потрясения к потрясению, от одного пароксизма к другому развертывается действие, чтобы докатиться до катастрофы, все взрывающей.
Это трагическое осознание действительности очень специфично для Золя - здесь лежит характерная особенность его стиля. Вместе с этим возникает отношение к мещанскому миру, которое можно назвать сентиментализирующим.
В романе «Деньги» биржа возникает как нечто противоположное деградирующей мелкой буржуазии; в «Дамском счастье» - грандиозный универсальный магазин раскрывается как утверждение новой действительности; железная дорога в романе «Человек-зверь», рынок со всей сложнейшей системой товарного хозяйства в романе «Чрево Парижа», городской дом, представленный как грандиозная «machine pour vivre».
Характер интерпретации этих новых образов резко отличен от всего изображаемого Золя ранее. Здесь властвуют вещи, человеческие переживания оттеснены проблемами хозяйствования и организации, с совершенно новыми материями обращается художник - его искусство освобождается от сентиментализма.
Возникают в произведениях Золя и новые человеческие фигуры. Это уже не мещанские Иовы, не страдальцы, не тщетные искатели, а хищники. Им всё удается. Они всего достигают. Аристид Саккар - гениальный проходимец в романе «Деньги», Октав Муре - капиталистический предприниматель высокого полета, хозяин магазина «Дамское счастье», бюрократический хищник Эжен Ругон в романе «Его превосходителъство Эжен Ругон» (1876) - вот новые образы.
Золя дает достаточно полную, разностороннюю, развернутую концепцию его - от хищника-стяжателя вроде аббата Фожа в «Завоевании Плассана» до настоящего рыцаря капиталистической экспансии, каким является Октав Муре. Постоянно подчеркивается, что несмотря на различие масштабов, все эти люди - хищники, захватчики, вытесняющие добропорядочных людей того патриархального мещанского мира, который, как мы видели, поэтизировался.
Образ хищника, капиталистического дельца, дан в одинаковом аспекте с вещным образом (рынка, биржи, магазина), который занимает в системе стиля Золя столь существенное место. Оценка хищничества переносится и на вещный мир. Так, парижский рынок и универсальный магазин становятся чем-то чудовищным. В стиле Золя предметный образ и образ капиталистического хищника надо рассматривать как единое выражение, как две стороны мира, познаваемого художником, приспособливающегося к новому социально-экономическому укладу.
В романе «Дамское счастье» дано столкновение двух сущностей - мещанской и капиталистической. На костях разоряющихся мелких лавочников возникает огромное капиталистическое предприятие - весь ход конфликта представлен так, что «справедливость» остается на стороне теснимых. Они побеждены в борьбе, уничтожены фактически, но морально они торжествуют. Это разрешение противоречия в романе "Дамское счастье» очень характерно для Золя. Художник раздваивается здесь между прошлым и настоящим: с одной стороны, он глубочайшим образом связан с рушащимся бытием, с другой - он уже мыслит себя в единстве с новым укладом, он свободен уже настолько, чтобы предствлять себе мир в его действительных связях, в полноте его содержания.
Творчество Золя научно, его отличает стремление поднять литературное «производство» на уровень научных знаний своего времени. Его творческий метод получил обоснование в специальной работе - «Экспериментальный роман» (Le roman expérimental, 1880). Здесь видно, насколько последовательно художник проводит принцип единства научного и художественного мышления. «„Экспериментальный роман“ есть логическое следствие научной эволюции нашего века», говорит Золя, подводя итог своей теории творческого метода, являющейся перенесением в литературу приемов научного исследования (в частности Золя опирается на работы знаменитого физиолога Клода Бернара). Вся серия «Ругон-Маккары» осуществлена в плане научного исследования, проведенного в соответствии с принципами «Экспериментального романа». Научность Золя является свидетельством тесной связи художника с основными тенденциями его эпохи.
Грандиозная серия «Ругон-Маккары» перенасыщена элементами планирования, схема научной организации этого произведения представлялась Золя существеннейшей необходимостью. План научной организации, научный метод мышления - вот основные положения, которые можно считать исходными для стиля Золя.
Больше того, он был фетишистом плана научной организации произведения. Его искусство постоянно нарушает границы его теории, но самая природа планового и организационного фетишизма Золя вполне специфична. Здесь сказывается характерный способ представления, отличающий идеологов технической интеллигенции. Организационная оболочка действительности постоянно принимается ими за всю действительность, форма замещает содержание. Золя выражал в своих гипертрофиях плана и организации типичное сознание идеолога технической интеллигенции. Приближение к эпохе осуществлялось через своеобразную «технизацию» буржуа, осознавшего свое неумение организовать и планировать (за это неумение его всегда бичует Золя - «Счастье дам»); познание эпохи капиталистического подъема у Золя реализуется через плановый, организационно-технический фетишизм. Теория творческого метода, развернутая Золя, специфика его стиля, обнажающаяся в моментах, обращенных к капиталистической эпохе, восходит к этому фетишизму.
Роман «Доктор Паскаль» (Docteur Pascal, 1893), завершающий серию «Ругон-Маккары», может служить примером такого фетишизма - вопросы организации, систематики, конструирования романа выделяются здесь на первое место. В этом романе раскрывается и новый человеческий образ. Доктор Паскаль - это нечто новое по отношению и к падающим мещанам и к побеждающим капиталистическим хищникам. Инженер Гамелен в «Деньгах», капиталистический реформатор в романе «Труд» (Travail, 1901) - всё это разновидности нового образа. Он недостаточно развернут у Золя, он только намечается, только становится, но сущность его уже вполне ясна.
Фигура доктора Паскаля является первым схематическим наброском реформистской иллюзии, в которой находит свое выражение тот факт, что мелкая буржуазия, форму практики которой представляет стиль Золя, «техницизируясь», примиряется с эпохой.
Типичные черты сознания технической интеллигенции, прежде всего фетишизм плана, системы и организации, переносятся на ряд образов капиталистического мира. Таков, например, Октав Муре из «Счастья дам», не только великий хищник, но и великий рационализатор. Действительность, которая еще недавно оценивалась как мир враждебный, теперь осознается в плане некоей «организационной» иллюзии. Хаотический мир, зверская жестокость которого еще недавно доказывалась, теперь начинает представляться в розовых одеждах «плана», планируется на научных основах не только роман, но и общественная действительность.
Золя, всегда тяготевший к тому, чтобы превращать свое творчество в орудие «реформирования», «улучшения» действительности (это отражалось в дидактизме и риторизме его поэтической техники), теперь приходит к «организационным» утопиям.
Незаконченная серия «Евангелий» («Плодовитость» - «Fécondité», 1899, «Труд», «Справедливость» - «Vérité», 1902) выражает этот новый этап в творчестве Золя. Моменты организационного фетишизма, всегда свойственные Золя, здесь получают особенно последовательное развитие. Реформизм становится здесь всё более захватывающей, господствующей стихией. В «Плодовитости» создается утопия о планомерном воспроизводстве человечества, это евангелие превращается в патетическую демонстрацию против падения рождаемости во Франции.
В промежутке между сериями - «Ругон-Маккары» и «Евангелия» - Золя написал свою антиклерикальную трилогию «Города»: «Лурд» (Lourdes, 1894), «Рим» (Rome, 1896), «Париж» (Paris, 1898). Драма аббата Пьера Фромана, ищущего справедливости, дана как момент критики капиталистического мира, открывающей возможность примирения с ним. Сыновья мятущегося аббата, снявшего рясу, выступают как евангелисты реформистского обновления.
Золя в России
Золя приобрел популярность в России на несколько лет раньше, чем во Франции. Уже «Contes à Ninon» были отмечены сочувственной рецензией («Отечественные записки», 1865, т. 158, стр. 226-227). С появлением переводов двух первых томов «Ругон-Маккаров» («Вестник Европы», 1872, кн. 7 и 8) началось усвоение его широкими читательскими кругами.
Роман «Le ventre de Paris», переведенный одновременно «Делом», «Вестником Европы», «Отечественными записками», «Русским вестником», «Искрой» и «Библ. деш. и общедост.» и вышедший в двух отдельных изданиях, окончательно утвердил репутацию Золя в России.
В 1870-х гг. Золя был усвоен главным образом двумя группами читателей - радикальными разночинцами и либеральной буржуазией. Первых привлекли зарисовки хищнических нравов буржуазии, использованные у нас в борьбе с увлечением возможностями капиталистического развития России. Вторые нашли у Золя материал, уяснявший их собственное положение. Обе группы проявили большой интерес к теории научного романа, видя в ней решение проблемы построения тенденциозной беллетристики (П. Боборыкин, Реальный роман во Франции, «Отеч. зап.», 1876, кн. 6 и 7).
«Русский вестник» воспользовался бледной обрисовкой республиканцев в «La fortune de Rougon» и «Le ventre de Paris» для борьбы с враждебной идеологией радикалов. С марта 1875 по декабрь 1880 Золя сотрудничал в «Вестнике Европы». 64 «Парижских письма», напечатанных здесь, составились из социально-бытовых очерков, рассказов, литературно-критических корреспонденций, художественной и театральной критики и излагали впервые основы «натурализма». Несмотря на успех, корреспонденция Золя вызвала разочарование радикальных кругов в теории экспериментального романа. Это повлекло за собой при малом успехе в России таких произведений Золя, как «L’assomoir», «Une page d’amour», и скандальной известности «Нана» падение авторитета Золя (В. Басардин, Новейший Нана-турализм, «Дело», 1880, кн. 3 и 5; С. Темлинский, Золяизм в России, М., 1880).
С начала 1880-х гг. стало заметно литературное влияние Золя (в повестях «Варенька Ульмина» Л. Я. Стечькиной, «Краденое счастье» Вас. И. Немировича-Данченко, «Псарня», «Выучка», «Молодые» П. Боборыкина). Это влияние было незначительным, а сильнее всего оно сказалось на П. Боборыкине и М. Белинском (И. Ясинском).
В 1880-х и первой половине 1890-х гг. романы Золя не пользовались идеологическим влиянием и бытовали преимущественно в буржуазных читательских кругах (переводы печатались регулярно в «Кн. неделе» и «Наблюдателе»). В 1890-х гг. Золя приобрел вновь в России крупное идейное влияние в связи с отголосками дела Дрейфуса, когда вокруг имени Золя и в России поднялась шумная полемика («Эмиль Золя и капитан Дрейфус. Новый сенсационный роман», вып. I-XII, Варшава, 1898).
Последние романы Золя выходили в русских переводах в 10 и более изданиях одновременно. В 1900-х гг., особенно после 1905, интерес к Золя заметно спал, чтобы вновь возродиться после 1917. Ещё ранее романы Золя получили функцию агитационного материала («Труд и капитал», повесть по роману Золя «В копях» («Жерминаль»), Симбирск, 1908) (В. М. Фриче, Эмиль Золя (Кому пролетариат ставит памятники), М., 1919).
Французский литературный деятель, лидер и основоположник натурализма во французской литературе, ставший известным и читаемым в России быстрее, чем на родине.
2 апреля 1840 года в семье француженки и итальянца, получившего французское гражданство, появился на свет Эмиль Золя. Отец мальчика Франсуа Золя, будучи инженером, подписал контракт на строительство канала, это поспособствовало тому, что в 1843 семья переехала в город Экс-ан-Прованс.
Совместно с партнерами Франсуа создает компанию для реализации проектов. Работа начала продвигаться в 1847 году, но отец Эмиля получил воспаление легких, от чего трагически и скоропостижно умирает.
В том же году мальчика определили в пансион при колледже. Там он знакомится с будущим знаменитым французским художником постимпрессионизма – , дружба с которым будет продолжаться больше 25 лет. Становится поклонником творчества и Альфреда де Мюссе, получает и религиозное освещение. Город Экс ни один раз откликнется в произведениях Золя под придуманным наименованием Плассан.
Однако после смерти отца мать остается вдовой, живет на пенсию, которой катастрофически не хватает. В 1852 году вынуждена вернуться в Париж, чтобы наблюдать за судебным процессом с кредиторами против компании покойного мужа. В результате судебных разбирательств компанию признали банкротом.
С полным разочарованием для себя в 18 лет Эмиль приезжает к матери в Париж, где жизнь полна ограничений из-за материального положения. Попытка построить будущее юриста провалилась, Золя провалил экзамены.
Литература
После провальных экзаменов Эмиль устроился на работу в книжном магазине. С 1862 года работал в издательстве «Ашет». Спустя 4 года Золя принял решение начать писать самому и сделать эту деятельность источником заработка. Начальные писательские шаги начались с журналистики. Дебютный сборник рассказов заявил о себе в 1864 году под названием «Сказки Нинон». Известность писателя была не за горами – через год Франция увидела опубликованный первый роман – «Исповедь Клода», ставший реальной биографией писателя. Он сделал Золя популярным.
Делом жизни стало написание 20-томного романа «Ругон-Маккары», где рассказывается об одной определенной семье во времена Наполеона 3 и второй Французской империи. Эмиль рассчитывал издать 10 томов романа, но в конечном результате произведение состоит из 20 томов, самыми успешными из которых стали «Западня» и «Жерминаль», посвященные классу рабочих людей.
Еще один роман, имевший успех у читателей – «Дамское счастье», полностью отображающий идеологию того времени, когда коммерческие отношения все активнее развиваются, где желание клиента закон, а права продавца не имеют значения. Действия книги развиваются в магазине под названием «Дамское счастье», а главные герои, как и в большинстве романов писателя, – бедные из глубокой провинции, уверенно идущие к успеху.
Эмиль Золя в 25 лет Уловки торговли, понятные в наше время, становятся откровением в конце 19 века. Особое внимание уделяется женщинам в произведениях автора, в романе «Дамское счастье» не исключение: сильные, волевые и не зависящие от мужчин. Литературные критики полагают, что прототипом персонажей стала мать писателя.
В романах писателя раскрывается психологический настрой мелкой буржуазии, ищущей правду в жизни, но все попытки бесполезны и терпят неудачи. Так стало с революционером из произведения «Деньги», с которым читатели познакомились в 1891 году.
Собрание сочинений Эмиля Золя Роман «Нана» получил популярность не только во Франции. В России он был напечатан в трех изданиях, но текст произведения был неполным. Объяснялось это запретом царской цензуры. Героиней повествования стала девушка Анна Купо, прототипом которой стала знакомая писателю куртизанка Бланш Д’Антиньи.
Основная задумка цикла «Ругон-Маккары» - семейная сага, сменяющаяся поколениями, периодически с возникающими новыми персонажами. Идея заключается в том, что от наследственности, обычаев и привычек семьи невозможно избавиться.
Эмиль Золя непрерывно от литературной деятельности занимался общественно-политической. Смелая и нашумевшая работа – публикация «Я обвиняю», вышедшая как ответ на Дело Дрейфуса. Многие знаменитости выступили на стороне офицера, еврея по национальности, которого обвинили в шпионаже на стороне Германии. Французского офицера приговорили к пожизненному сроку. Эмиль Золя пополнил список знаменитых персон Франции, поддерживающих Дрейфуса.
Личная жизнь
В молодые годы, после приезда к матери в Париж, Эмиль познакомился с Александриной Мелей, которая долгое время оставалась любовницей писателя. Связь с представительницей среднего класса стала по душе и матери писателя – серьезная, честолюбивая, хрупкая и одновременно сильная девушка. В 1870 году Эмиль женился на Александрине, но был один омрачающий фактор в семье – детей у пары не случилось.
По злой иронии судьбы, спустя годы, жена нанимает в дом молодую служанку Жанну, которая становится любовницей Золя. Длительное время писатель пытался скрывать запрещенные отношения, при этом обеспечивая молодую 20-летнюю девушку. Но когда у пары родился первый ребенок, хранить тайну больше не было смысла.
Эмиль женился на Жанне Розро, у пары родился второй малыш. Новая семья приносила писателю счастье и вдохновение в творчестве.
Смерть
Умер писатель в 62-летнем возрасте из-за отравления угарным газом. Официальной версией стала поломка в доме каминного дымохода. Некоторые издания публиковали последние слова Эмиля с обращением к жене о плохом самочувствии. Вызывать доктора отказался. Смерть наступила 29 сентября 1902 года.
У современников писателя были подозрения о неестественной смерти – убийстве. Спустя 50 лет журналист французской газеты Жан Бореля напечатал расследование «Убит ли Золя?». Он опубликовал подозрения в умышленном убийстве писателя, где раскрыл разговор фармацевта и трубочиста, который признался в умышленном загрязнении дымохода квартиры Золя.
Библиография
В списке можно перечислять большое количество сочинений: новеллы, повести, литературно-публицистические произведения, но особого внимания заслуживают романы.
- 1865 – «Исповедь Клода»
- 1866 – «Завет умершей»
- 1867 – «Тереза Ракен»
- 1867 – «Марсельские тайны»
- 1868 – «Мадлена Фера»
- 1871 – «Карьера Ругонов»
- 1873 – «Чрево Парижа»
- 1874 – «Завоевание Плассана»
- 1880 – «Нана»
- 1883 – «Дамское счастье»
- 1885 – «Жерминаль»
- 1890 – «Человек-зверь»
- 1891 – «Деньги Разгром»
В Викитеке.
Надгробие Золя в Пантеоне
Как высшая точка политической биографии Золя должно быть отмечено его участие в деле Дрейфуса , которое обнажило противоречия Франции 1890-х гг., - знаменитое «J’accuse» («Я обвиняю»), стоившее писателю изгнания в Англию ().
Золя скончался в Париже от отравления угарным газом , по официальной версии - из-за неисправности дымохода в камине. Его последние слова, обращенные к жене были: «Мне плохо, голова раскалывается. Посмотри, и собака больная. Наверное, мы что-то съели. Ничего, все пройдет. Не надо никого тревожить…». Современники подозревали, что это могло быть убийство, но неопровержимых доказательств этой теории найти не удалось.
В честь Эмиля Золя назван кратер на Меркурии .
Творчество
Первые литературные выступления Золя относятся к 1860-м гг. - «Сказки к Нинон» (Contes à Ninon, ), «Исповедь Клода» (La confession de Claude, ), «Завет умершей» (Le vœu d’une morte, ), «Марсельские тайны». Молодой Золя стремительно подходит к своим основным произведениям, к центральному узлу своей творческой деятельности - двадцатитомной серии «Ругон-Маккары» (Les Rougon-Macquarts). Уже роман «Тереза Ракен» (Thérèse Raquin, ) заключал в себе основные элементы содержания грандиозной «Естественной и социальной истории одного семейства в эпоху Второй империи ».
Золя тратит очень много усилий, чтобы показать, как законы наследственности сказываются на отдельных членах семьи Ругон-Маккаров. Вся огромная эпопея связана тщательно разработанным планом, опирающимся на принцип наследственности - во всех романах серии выступают члены одной семьи, настолько широко разветвленной, что отростки ее проникают как в самые высокие слои Франции, так и в глубочайшие её низы.
Последний роман серии включает родословное древо Ругон-Маккаров, которое должно служить путеводителем по крайне запутанному лабиринту родственных отношений, положенных в основу системы грандиозной эпопеи. Действительным и подлинно-глубоким содержанием произведения является конечно не эта сторона, связанная с проблемами физиологии и наследственности, а те социальные изображения, которые даны в «Ругон-Маккарах». С той же сосредоточенностью, с какой автор систематизировал «естественное» (физиологическое) содержание серии, мы должны систематизировать и понять ее социальное содержание, интерес которого исключителен.
Стиль Золя противоречив в своей сущности. Прежде всего - это стиль мелкобуржуазный в чрезвычайно ярком, последовательном и завершенном выражении, - «Ругон-Маккары» не случайно являются «семейным романом», - Золя дает здесь очень полное, непосредственное, очень органическое, во всех своих элементах жизненное раскрытие бытия мелкой буржуазии. Видение художника отличается исключительной целостностью, ёмкостью, но именно мещанское содержание интерпретируется им с глубочайшим проникновением.
Здесь мы вступаем в область интимного - начиная с портрета, занимающего видное место, до характеристик предметной среды (вспомним великолепные интерьеры Золя), до тех психологических комплексов, которые возникают перед нами, - все дано в исключительно мягких линиях, все сентиментализировано. Это - своеобразный «розовый период». Роман «Радость жить» (La joie de vivre, ) может рассматриваться как наиболее целостное выражение этого момента в стиле Золя.
Намечается в романах Золя и стремление обратиться к идиллии - от реального бытоизображения к своеобразной мещанской фантастике. В романе «Страница любви» (Une page d’amour, ) дано идиллическое изображение мелкобуржуазной среды с сохранением реальных бытовых пропорций. В «Мечте» (Le Rêve, ) реальная мотивировка уже устранена, дается идиллия в обнаженной фантастической форме.
Нечто подобное встречаем мы и в романе «Преступление аббата Муре» (La faute de l’abbé Mouret, ) с его фантастическим Параду и фантастической Альбиной. «Мещанское счастье» дано в стиле Золя как нечто падающее, вытесняемое, отходящее в небытие. Все это стоит под знаком ущерба, кризиса, имеет «роковой» характер. В названном романе «Радость жить» рядом с целостным, полным, глубоким раскрытием мелкобуржуазного бытия, которое поэтизируется, дана проблема трагической обреченности, надвигающейся гибели этого бытия. Роман построен своеобразно: таяние денег определяет развитие драмы добродетельных Шанто, хозяйственная катастрофа, уничтожающая «мещанское счастье», представляется основным содержанием драмы.
Ещё полнее это выражено в романе «Завоевание Плассана» (La conquête de Plassans, ), где распад мещанского благополучия, хозяйственная катастрофа интерпретируется как трагедия, имеющая монументальный характер. Мы встречаемся с целой серией таких «падений», - постоянно осознаваемых как события космической важности (запутавшееся в неразрешимых противоречиях семейство в романе «Человек-зверь» (La bête humaine, ), старый Бодю, Бурра в романе «Дамское счастье» (Au bonheur des dames, )). Когда рушится его хозяйственное благополучие, мещанин убежден, что рушится весь мир, - такой специфической гиперболизацией отмечены хозяйственные катастрофы в романах Золя.
Мелкий буржуа, переживающий свой закат, получает у Золя полное и законченное выражение. Он показывается с разных сторон, выявляющие его сущность в эпоху кризиса, он дается как единство разносторонних проявлений. Прежде всего, - это мелкий буржуа, переживающий драму хозяйственного распада. Таков Муре в «Завоевании Плассана», этот новый мещанский Иов , таковы добродетельные рантье Шанто в романе «Радость жить», таковы героические лавочники, сметаемые капиталистическим развитием, в романе «Счастье дам».
Святые, мученики и страдальцы, как трогательная Полина в «Радости жить» или несчастная Рене в романе «Добыча» (La curée, 1872), или нежная Анжелика в «Мечте», которую так близко напоминает Альбина в «Преступлении аббата Муре», - вот новая форма социальной сущности «героев» Золя. Людей этих характеризуют пассивность, безволие, христианское смирение, покорность. Все они отличаются идиллическим прекраснодушием, но все они смяты жестокой действительностью. Трагическая обреченность этих людей, их гибель, несмотря на всю привлекательность, красивость этих «чудесных созданий», роковая неотвратимость мрачной судьбы их, - все это является выражением того же конфликта, который определял драму Муре, чье хозяйство рушилось, в патетическом романе «Завоевание Плассана». Сущность здесь одна, - различна только форма явления.
Как наиболее последовательная форма психологии мелкой буржуазии в романах Золя даются многочисленные правдоискатели. Все они куда-то стремятся, охвачены какими-то надеждами. Но сразу же выясняется, что надежды их тщетны, а стремления слепы. Затравленный Флоран из романа «Чрево Парижа» (Le ventre de Paris, ), или несчастный Клод из «Творчества» (L’œuvre, ), или прозябающий романтик-революционер из романа «Деньги» (L’argent, ), или мятущийся Лазарь из «Радости жить» - все эти искатели одинаково беспочвенны и бескрылы. Никому из них не дано достигать, никто из них не поднимается до победы.
Таковы основные устремления героя Золя. Как видим, они разносторонни. Тем более полным и конкретным оказывается то единство, в котором они сходятся. Психология падающего мелкого буржуа получает у Золя необыкновенно глубокую, целостную интерпретацию.
Возникают в произведениях Золя и новые человеческие фигуры. Это уже не мещанские Иовы, не страдальцы, не тщетные искатели, а хищники. Им всё удается. Они всего достигают. Аристид Саккар - гениальный проходимец в романе «Деньги», Октав Муре - капиталистический предприниматель высокого полета, хозяин магазина «Дамское счастье», бюрократический хищник Эжен Ругон в романе «Его превосходителъство Эжен Ругон» () - вот новые образы.
Золя дает достаточно полную, разностороннюю, развернутую концепцию его - от хищника-стяжателя вроде аббата Фожа в «Завоевании Плассана» до настоящего рыцаря капиталистической экспансии, каким является Октав Муре. Постоянно подчеркивается, что несмотря на различие масштабов, все эти люди - хищники, захватчики, вытесняющие добропорядочных людей того патриархального мещанского мира, который, как мы видели, поэтизировался.
Образ хищника, капиталистического дельца, дан в одинаковом аспекте с вещным образом (рынка, биржи, магазина), который занимает в системе стиля Золя столь существенное место. Оценка хищничества переносится и на вещный мир. Так, парижский рынок и универсальный магазин становятся чем-то чудовищным. В стиле Золя предметный образ и образ капиталистического хищника надо рассматривать как единое выражение, как две стороны мира, познаваемого художником, приспособливающегося к новому социально-экономическому укладу.
В романе «Дамское счастье» дано столкновение двух сущностей - мещанской и капиталистической. На костях разоряющихся мелких лавочников возникает огромное капиталистическое предприятие - весь ход конфликта представлен так, что «справедливость» остается на стороне теснимых. Они побеждены в борьбе, уничтожены фактически, но морально они торжествуют. Это разрешение противоречия в романе "Дамское счастье» очень характерно для Золя. Художник раздваивается здесь между прошлым и настоящим: с одной стороны, он глубочайшим образом связан с рушащимся бытием, с другой - он уже мыслит себя в единстве с новым укладом, он свободен уже настолько, чтобы представлять себе мир в его действительных связях, в полноте его содержания.
Творчество Золя научно, его отличает стремление поднять литературное «производство» на уровень научных знаний своего времени. Его творческий метод получил обоснование в специальной работе - «Экспериментальный роман» (Le roman expérimental, ). Здесь видно, насколько последовательно художник проводит принцип единства научного и художественного мышления. «„Экспериментальный роман“ есть логическое следствие научной эволюции нашего века», говорит Золя, подводя итог своей теории творческого метода, являющейся перенесением в литературу приемов научного исследования (в частности Золя опирается на работы знаменитого физиолога Клода Бернара). Вся серия «Ругон-Маккары» осуществлена в плане научного исследования, проведенного в соответствии с принципами «Экспериментального романа». Научность Золя является свидетельством тесной связи художника с основными тенденциями его эпохи.
Грандиозная серия «Ругон-Маккары» перенасыщена элементами планирования, схема научной организации этого произведения представлялась Золя существеннейшей необходимостью. План научной организации, научный метод мышления - вот основные положения, которые можно считать исходными для стиля Золя.
Больше того, он был фетишистом плана научной организации произведения. Его искусство постоянно нарушает границы его теории, но самая природа планового и организационного фетишизма Золя вполне специфична. Здесь сказывается характерный способ представления, отличающий идеологов технической интеллигенции. Организационная оболочка действительности постоянно принимается ими за всю действительность, форма замещает содержание. Золя выражал в своих гипертрофиях плана и организации типичное сознание идеолога технической интеллигенции. Приближение к эпохе осуществлялось через своеобразную «технизацию» буржуа, осознавшего свое неумение организовать и планировать (за это неумение его всегда бичует Золя - «Счастье дам»); познание эпохи капиталистического подъема у Золя реализуется через плановый, организационно-технический фетишизм. Теория творческого метода, развернутая Золя, специфика его стиля, обнажающаяся в моментах, обращенных к капиталистической эпохе, восходит к этому фетишизму.
Роман «Доктор Паскаль» (Docteur Pascal, ), завершающий серию «Ругон-Маккары», может служить примером такого фетишизма - вопросы организации, систематики, конструирования романа выделяются здесь на первое место. В этом романе раскрывается и новый человеческий образ. Доктор Паскаль - это нечто новое по отношению и к падающим мещанам и к побеждающим капиталистическим хищникам. Инженер Гамелен в «Деньгах», капиталистический реформатор в романе «Труд» (Travail, ) - всё это разновидности нового образа. Он недостаточно развернут у Золя, он только намечается, только становится, но сущность его уже вполне ясна.
Фигура доктора Паскаля является первым схематическим наброском реформистской иллюзии, в которой находит свое выражение тот факт, что мелкая буржуазия, форму практики которой представляет стиль Золя, «техницизируясь», примиряется с эпохой.
Типичные черты сознания технической интеллигенции, прежде всего фетишизм плана, системы и организации, переносятся на ряд образов капиталистического мира. Таков, например, Октав Муре из «Счастья дам», не только великий хищник, но и великий рационализатор. Действительность, которая еще недавно оценивалась как мир враждебный, теперь осознается в плане некоей «организационной» иллюзии. Хаотический мир, зверская жестокость которого еще недавно доказывалась, теперь начинает представляться в розовых одеждах «плана», планируется на научных основах не только роман, но и общественная действительность.
Золя, всегда тяготевший к тому, чтобы превращать свое творчество в орудие «реформирования», «улучшения» действительности (это отражалось в дидактизме и риторизме его поэтической техники), теперь приходит к «организационным» утопиям.
Незаконченная серия «Евангелий» («Плодовитость» - «Fécondité», , «Труд», «Справедливость» - «Vérité», ) выражает этот новый этап в творчестве Золя. Моменты организационного фетишизма, всегда свойственные Золя, здесь получают особенно последовательное развитие. Реформизм становится здесь всё более захватывающей, господствующей стихией. В «Плодовитости» создается утопия о планомерном воспроизводстве человечества, это евангелие превращается в патетическую демонстрацию против падения рождаемости во Франции.
В промежутке между сериями - «Ругон-Маккары» и «Евангелия» - Золя написал свою антиклерикальную трилогию «Города»: «Лурд» (Lourdes, ), «Рим» (Rome, ), «Париж» (Paris, ). Драма аббата Пьера Фромана, ищущего справедливости, дана как момент критики капиталистического мира, открывающей возможность примирения с ним. Сыновья мятущегося аббата, снявшего рясу, выступают как евангелисты реформистского обновления.
Эмиль Золя в России
Золя приобрёл популярность в России на несколько лет раньше, чем во Франции . Уже «Contes à Ninon» были отмечены сочувственной рецензией («Отечественные записки», , т. 158, стр. 226-227). С появлением переводов двух первых томов «Ругон-Маккаров» («Вестник Европы», , кн. 7 и 8) началось усвоение его широкими читательскими кругами.
Роман «Le ventre de Paris», переведённый одновременно «Делом», «Вестником Европы», «Отечественными записками», «Русским вестником», «Искрой» и «Библ. деш. и общедост.» и вышедший в двух отдельных изданиях, окончательно утвердил репутацию Золя в России.
Последние романы Золя выходили в русских переводах в 10 и более изданиях одновременно. В 1900-х гг., особенно после , интерес к Золя заметно спал, чтобы вновь возродиться после . Ещё ранее романы Золя получили функцию агитационного материала («Труд и капитал», повесть по роману Золя «В копях» («Жерминаль»), Симбирск, ) (В. М. Фриче , Эмиль Золя (Кому пролетариат ставит памятники), М., ).
Библиография
- Полное собрание сочинений Э.Золя с иллюстрациями, Bibliothèque-Charpentier, P.,
- L’Acrienne,
- Сказки Нинон,
- Посвящение Клода,
- Thérèse Raquin,
- Мадлен Фера,
- Ружон-Маккар, социальная история семьи, живущей во времена второй империи, 20 vv., - Lourdes, ; Rome, ; Paris, ; Плодовитость, ; Работа, ; Правда,
- Экспериментальный роман, Натурализм в театре, s. a.
- Темлинский С., Золяизм, Критич. этюд, изд. 2-е, испр. и доп., М., .
- Боборыкин П. Д. (в «Отечественных записках», , «Вестнике Европы», , I, и «Наблюдателе», , XI, XII)
- Арсеньев К. (в «Вестнике Европы», , VIII; , VI; , XI; , VI; , IV, и в «Критических этюдах», т. II, СПБ., )
- Андреевич В. (в «Вестнике Европы», , VII)
- Слонимский Л. Золя (в «Вестнике Европы», , IX)
- Михайловский Н. К. (в Полном собр. сочин., т. VI)
- Брандес Г. (в «Вестнике Европы», , X, к в Собр. сочин.)
- Барро, Э. Золя, его жизнь и литературная деятельность, СПБ.,
- Пелисье Ж., Французская литература XIX век, М.,
- Кудрин Н. Е. (Русанов). Э. Золя, Литературно-биографический очерк, «Русское богатство», , X (и в «Галерее современных французских знаменитостей», )
- Аничков Евг., Э. Золя, «Мир божий», , V (и в книге «Предтечи и современники»)
- Венгерова Золя, Э. Золя, Критико-биографический очерк, «Вестник Европы», , IX (и в «Лит-х характеристиках», кн. II, СПБ., )
- Лозинский Евг., Педагогические идеи в произведениях Э. Золя, «Русская мысль», , XII
- Веселовский Ю., Э. Золя как поэт и гуманист, «Вестник воспитания», , I, II
- Фриче В. М., Э. Золя, М.,
- Его же, Очерк развития зап.-европейской литературы, Гиз, М.,
- Эйхенгольц М., Э. Золя ( -), «Печ. и рев.», , I
- Rod E., A propos de l’Assomoir,
- Ferdas В., La physiologie expérimentale et le roman expérimental. Claude Bernard et E. Zola, P.,
- Alexis P., Emile Zola, notes d’un ami, P.,
- Maupassant G., de, Emile Zola,
- Hubert, Le roman naturaliste,
- Wolf E., Zola und die Grenzen von Poesie und Wissenschaft, Kiel,
- Sherard R. H, Zola: biographical and critical study,
- Engwer Th., Zola als Kunstkritiker, Berlin,
- Lotsch F., Über Zolas Sprachgebrauch, Greifswald,
- Gaufiner, Étude syntaxique sur la langue de Zola, Bonne,
- Lotsch F., Wörterbuch zu den Werken Zolas und einiger anderen modernen Schriftsteller, Greifswald,
- А.Лапорт, Золя против Золя, П.,
- Ж.Л. Монэстэ, Настоящий Рим: реплика Золя,
- Rauber A. A., Die Lehren von V. Hugo, L. Tolstoy und Zola,
- А.Лапорт, Натурализм или вечность литературы. E. Золя, Человек и произведение,П.,
- Буржуа, произведение Золя, П.,
- Ф. Брунетье, После процесса,
- Bürger E., E. Zola, A. Daudet und andere Naturalisten Frankreichs, Dresden,
- Macdonald A., Emil Zola, a study of his personality,
- Vizetelly E. A., With Zola in England,
- Ramond F. C., Персонажи Ружон-Маккар,
- Conrad M. G., Von Emil Zola bis G. Hauptmann. Erinnerungen zur Geschichte der Moderne, Lpz.,
- Bouvier, L’œuvre de Zola, P.,
- Vizetelly E. A., Zola, novellist and reformer,
- Lepelletier E., Emile Zola, sa vie, son œuvre, P.,
- Patterson J. G., Zola: characters of the Rougon-Macquarts novels, with biography,
- Martino Р., Le roman réaliste sous le second Empire, P.,
- Lemm S., Zur Entstehungsgeschichte von Emil Zolas «Rugon-Macquarts» und den «Quatre Evangiles», Halle a. S.,
- Mann H., Macht und Mensch, München,
- Oehlert R., Emil Zola als Theaterdichter, Berlin,
- Rostand E., Deux romanciers de Provence: H. d’Urfé et E. Zola,
- Martino P., Le naturalisme français,
- Seillère E. A. A. L., Emile Zola, : Baillot A., Emile Zola, l’homme, le penseur, le critique,
- France A., La vie littéraire, v. I (pp. 225–239),
- France A., La vie littéraire, v. II (La pureté d’E. Zola, pp. 284–292),
- Deffoux L. et Zavie E., Le Groupe de Médan, P.,
- Josephson Matthew, Zola and his time, N.-Y.,
- Doucet F., L’esthétique de Zola et son application à la critique, La Haye, s. a.
- Bainville J., Au seuil du siècle, études critiques, E. Zola, P.,
- Les soirées de Médan, 17/IV -17/IV , avec une préface inédite de Léon Hennique, P., .
- Пиксанов Н. К., Два века русской литературы, изд. 2-е, Гиз, М.,
- Мандельштам Р. С., Художественная литература в оценке русской марксистской критики, изд. 4-е, Гиз, М.,
- Laporte A., Emile Zola, l’homme et l’œuvre, avec bibliographie (pp. 247–294), .
Экранизации
- Человек-зверь (La bête humaine), 1938
- Тереза Ракен (Thérèse Raquin), 1953
- Чужие жёны (Pot-Bouille), 1957
- Зандали , 1991 (по мотивам «Терезы Ракен»)
Ссылки
| Эмиль Золя в Викицитатнике |