Смотреть что такое "Ким, Анатолий Андреевич" в других словарях. Анатолий Ким – мой современник Анатолий ким биография

Анато́лий Андре́евич Ким (р. 15 июня 1939 года , село Сергиевка, Южно-Казахстанская область) - советский и российский прозаик , драматург и переводчик .

Биография

Много ездил по российскому Нечерноземью, по его словам, «дышал атмосферой подлинной русской речи». В 1979 принял христианство, а позже написал роман «Онлирия», который один из литературных критиков охарактеризовал как «диссертацию на звание христианского писателя».

В сюрреалистических картинах Ким - большой поклонник В. Хлебникова - изображает упразднение времени, исходя из подлинной перспективы - вечности. Смена повествовательных перспектив (безличное повествование от третьего лица и от первого лица различных персонажей) обогащает творчество Кима. <…> Во всём, что он пишет, Ким стремится к постижению реальности как истории духа, реальности, увиденной с большой высоты.

Член СП СССР (1978). Был членом правлений СП РСФСР (1985-91) и СП СССР (1986-91), исполкома Русского ПЕН-центра (с 1989), редколлегии газет «ЛГ» (1990-97), «День», журналов «Сов. литература (на иностр. языках)», «Московский вестник» (с 1990). Член редколлегий и обществ. советов журналов «НМ», «Роман-газета» (с 1998). Академик Академии российской словесности (1996).

Награды и премии

Премия журнала «ДН» (1980),
Премия Евангелической церкви Рейнланда (1981),
Премия журнала «Юность» (1997),
Премия им. Ю.Казакова ПЕН-клуба Казахстана (2000).
Премия «Ясная Поляна» (2005).
Золотой Орден Мугунхва Президента Кореи за вклад в мировую культуру (2014)

Избранные труды

Переводы

Анатолий Ким много переводит на русский язык видных казахских писателей. Самые крупные проекты: «Последний долг» Абдижамила Нурпеисова (2000, получил международную премию им. Ю.Казакова Казахстанского пен-клуба) и новый вариант эпопеи «Путь Абая » Мухтара Ауэзова (2007).

Источники

Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. - М . : РИК «Культура», 1996. - XVIII, 491, с. - 5000 экз. - ISBN 5-8334-0019-8 .

Напишите отзыв о статье "Ким, Анатолий Андреевич"

Ссылки

// Энциклопедия «Кругосвет ».
в «Журнальном зале »

Отрывок, характеризующий Ким, Анатолий Андреевич

– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.

На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l"homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d"alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l"Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n"ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l"intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d"or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.

Русский прозаик и драматург Анатолий Андреевич Ким родился в 1939 году, 15 июня, в селе Сергиевка (Тюлькубасский район Чимкентской области, Казахстан). Его отец и мать были преподавателями-корейцами, предки которых переехали из Кореи в Россию еще в середине позапрошлого века. Закончил Московское художественное училище «Памяти 1905 года». Самостоятельно оформляет и иллюстрирует свои книги.

В 1971 году получил диплом заочного отделения Литературного института им. А.М. Горького. Первые опубликованные рассказы и повести Анатолия Кима рассказывают о жизни на Дальнем Востоке и острове Сахалине. Его произведения несут на себе печать корейского национального мировосприятия, бытовых и фольклорных традиций. Художественная образность прозы этого автора напоминает графику южноазиатских художников. Примерами таких «графических» текстов могут послужить рассказы «Акварель» (1973), «Шиповник Мёко» (1973), повесть «Поклон одуванчику» (1975), произведения из сборников «Голубой остров» (1976), «Соловьиное эхо» (1976), «Четыре исповеди» (1978), «Нефритовый пояс» (1981), «Собиратели трав» (1980).

Многим произведениям Анатолия Кима свойственны лирико-философская медитативность, размытый сюжет, детальность, вдумчивость и медлительность повествования. Так, в повести «Луковое поле» (1976) главный герой - аутсайдер, бродяга, наделенный неожиданно тонкой и чистой душой, проявления которой контрастируют с его беспорядочным бытием. Множество символических деталей, появляющихся в тексте произведения, говорит читателю о нерушимом единстве человека с природой.

Для Анатолия Кима характерны риторическая приподнятость, многозначность смыслов и символов, вплетенных в повествование (по мнению некоторых литературоведов, мистификация читателя), напевность, поэтичность текста, впечатление внешней нелогичности, пространственные и временные «скачки», меняющие точку зрения на одни и те же события. Все эти особенности делают прозу Кима скорее символически универсальной, нежели фотографически достоверной.

Это свойственно даже тем произведениям, в основу сюжета которых положена вполне реалистичная ситуация. К примеру, в повести «Лотос» (1980) описано прощание художника с умирающей матерью. Смерть в этом рассказе описана автором в близких к суфизму и буддизму традициях: она выглядит не как окончание бытия, а как процесс изменения, преображения человеческой души. При этом взгляд Анатолия Кима на творчество, раскрытый в той же повести, оказывается неожиданно «западным»: вслед за древними римлянами он утверждает, что жизнь коротка, но искусство - вечно, и, благодаря этой вечности, способно дарить бессмертие нашему мимолетному бытию.

Собственная философская система Анатолия Кима подробно отражена в романе-сказке «Белка» (1985). На примере этого текста можно увидеть, как писатель сплетает мифологию и реальность, дискурс и психологизм, зооморфизм и характерное для восточного мышления представление о взаимосвязи всего сущего в мире и бесконечных превращениях вещей и живых существ друг в друга.

В романе рассказывается о том, как сложилась судьба четырех художников, связанных между собой узами дружбы. Там же возникает фантасмагорический «заговор зверей», на примере которого поднимается проблема «зверского», дьявольского начала в природе человека. «Белка» продолжает одну из значимых линий развития западноевропейской литературы ХХ века: «Люди или животные?» Анатолий Ким считает, что решение этого вопроса находится в плоскости соотношения грешного конечного земного бытия человека с вечной красотой и истинностью искусства, которое позволяет человеческому существу в акте творчества, по ценности равном акту творения мира Богом, обрести свою новую, высшую, бессмертную сущность, которая даруется тем, кто живет, как человек, предпочитая созидание убийству. По мнению писателя, невозможно стать бессмертным, отняв чужую жизнь.

Кимовское восприятие творческого человека, «музыканта» или «художника», как «соли земли», его противопоставление мещанской приземленности филистера, в большей степени заботящегося о земных благах, происходит, по всей видимости, из мировоззрения представителей немецкого романтизма (А.В. и Ф. Шлегелей, Э. Т. А. Гофмана). С ними Кима роднят и таинственность, мозаичность, фантасмагорическое нагромождение странных образов в повествовании, многоплановость текста, избыточность словесных конструкций, пристальный интерес к переселению душ.

Размышления на тему метемпсихоза, соединенные с космическим и апокалиптическим взглядом на человеческую цивилизацию и пессимистическим взглядом на ее будущее, становятся основой и для наиболее известного произведения Анатолия Кима - романа-притчи «Отец-Лес» (1989). Сложная полифоническая система, в которой сосуществуют образы представителей трех поколений аристократической семьи Тураевых, связана с таинственной мощной жизнью огромного мещерского леса. Этот лес помогает дворянам перешагнуть злобу, мелочность и суету и радостно слиться с окружающим миром.

С жизнями Тураевых тесно соприкасаются судьбы других персонажей книги: сержанта Обрезова, купца Ферапонтова. Образы людей сплетаются с описаниями Змея-Горыныча и дерева, символизируя идею единства между всеми обитателями Земли, нарушаемого бездумными действиями «венца творения», бездумно разрушающего лес, вторгающегося в гармонию природы (грубость этого вторжения представлена в виде образа богини Деметры, которая больше не состоит «в браке» с крестьянином и регулярно подвергается насилию химическими веществами). Человек в «Отце-лесе» отступает от древнего закона, по которому высшая свобода возможна только в сочетании с интенсивной духовной работой, не терпящей насилия над любым другим существом. В этом отношении мировоззрение Анатолия Кима близко к буддийскому представлению о духовности всего живого на земле.

Существенно повлияла на книгу «Отец-лес» и христианская традиция, ставшая еще одной направляющей религиозно-философских исканий автора. В конце книги «Отец-лес» читатель наблюдает за явлением Христа в виде огорченного Звездного Гостя, дарующего последнюю надежду изнемогающему от боли и земных страстей герою: «В новом мире я сначала умру от ненависти, которая исходит от моего одиночества, а затем воскресну от любви... И на земле вырастет новый Лес, благоухающий, без гнева и зла...»

Есть явные вкрапления христианского мировоззрения и в других произведениях Анатолия Кима. В качестве примера можно привести итог романа-сказки «Белка»: «надо стойко и неустанно работать для накопления всеобщей энергии добра».

Некоторые критики определяют мировоззрение и художественное мышление Анатолия Кима, как «ноосферное». Этот взгляд на реальность породил фантастически-мифологическую философскую притчу - повесть «Поселок кентавров» (1992), где речь идет о противостоянии двух разных миров. В одном из них, видимом, грешном и суетном, живут и борются друг с другом лошади, люди, кентавры и амазонки. В другом - высшем и незримом, высшие существа, наделенные всемогуществом, вершат суд над существами из низшего мира, который постепенно уничтожает себя своим слепым следованием животным страстям.

Во многом восходит к христианскому мировоззрению и философская символика романа «Онлирия» (1995), созданного на основе текстов из Библии и свойственных манихейству представлений об истории человечества как о бесконечной игре-противостоянии между Богом и Князем зла (который сам является одним из божественных творений). Тем не менее, Анатолий Ким оставляет людям надежду на воскресение в райском царстве бессмертия под названием Онлирия.

Проза Анатолия Кима продолжает линию, начатую в русскоязычной литературе фантастом-ученым Иваном Ефремовым («Туманность Андромеды», «Час Быка»): в ней стремление к рациональному анализу сочетается с космизмом, лиричностью и метафоричностью. Книги Анатолия Кима поднимают «экологические» проблемы, которые видятся автору, как нарушение естественной гармонии мира и «дьявольский» путь к саморазрушению.

Обращаем Ваше внимание, что в биографии Кима Анатолия Андреевича представлены самые основные моменты из жизни. В данной биографии могут быть упущены некоторые незначительные жизненные события.

Дата рождения: 15.06.1939

Русский прозаик, переводчик, драматург. Работает в жанре "мистического реализма".

Родился с.Сергиевка Тюлькубасского р-на Чимкентской обл. (Казахстан) в семье преподавателей-корейцев.Родители Кима были сосланы в Казахстан в 1937 г. в связи с политикой "переселениея народов". В детские и юношеские годы семья писателя неоднократно переезжала. В 1947 г. на Камчатку, затем в Уссурийский край, потом на Сахалин. На Сахалине Ким закончил среднюю школу и поступил в "Московское художественное училище памяти 1905 года" (театральный факультет), в котором отучился три года.

В это время Ким увлекается поэзией. Не в силах заниматься и живописью и литературой одновременно, Ким уходит в армию (по собственным словам: "чтобы разобраться в себе"). После возвращения из армии Ким посвящает себя литературе, но увлечение живописью осталось: писатель до сих пор рисует и часто сам оформляет свои книги.

Ким заочно окончил Литературный институт им. А.М.Горького (в 1971 г.), первые рассказы выходят в 1973 г. За это время Ким перебрал множество профессий: работал крановщиком башенных кранов, мастером на мебельной фабрике, киномехаником, художником-оформителем, инспектором-искусствоведом в Худ. фонде СССР.

Уже став известным писателем, Ким вел семинар прозы в Литинституте, с 1996 г. является главным редактором (совместно с В.Толстым) ж-ла "Ясная Поляна". Ким много путешествовал. Неоднократно бывал в Южной Корее и даже преподавал в Сеуле, но возможностью эмигрировать не воспользовался. Также Ким некоторое время жил в Казахстане (в Алма-Ате), им переведены на русский язык многие произведения казахских писателей, в частности «Последний долг» Абдижамила Нурпеисова и «Путь Абая» Мухтара Ауэзова.

Член Союза писателей с 1978 г., в 1985-1991 г. был членом правления СП РСФСР и СП СССР. Также входил и продложает входить в редколлегии многих журналов и газет ( , Московский вестник, и др.)

Дажды женат, имеет двоих детей (дочери) от первого брака.

По собственным словам, толчком к литературе стала услышанная Кимом строчка Уитмена: "Ребенок принес мне горсть травы. И спросил: "Что это?"
Бывая в Корее, Ким обнаружил в старинных родословных книгах, что он прямой потомок одного из самых великих корейских средневековых поэтов - Ким Си Сыпа.
В 1979 г. принял христианство (крестный отец - И. Смоктуновский), что по свидетельству самого писателя сильно повлияло на его жизнь и творчество.

Награды писателя

Орден «Знак Почета» (1984)
Премии журналов «ДН» (1980), «Юность» (1997)
Премия Евангелической церкви Рейнланда (1981)
Премия Правительства Москвы (1993)
Академик Академии российской словесности (1996)
Международная премия им. Ю.Казакова Казахстанского пен-клуба (2000)

Библиография

Сборники

Голубой остров (1976)
Четыре исповеди (1978)
Соловьиное эхо (1976, опубл. 1980)
Нефритовый пояс (1981)
Собиратели трав (1980, опубл. 1983)
Вкус терна на рассвете (1985)
Будем кроткими, как дети (опубл. 1991)

Повести

Поклон одуванчику (1975)
Луковое поле (1976, опубл. 1978)
Лотос (1980)

Мое прошлое (опубл. 1998)

Анатолий Андреевич Ким

Ким Анатолий Андреевич родился в селе Сергиевка Чимкентской области в 1939 году. Отец и мать - учителя. В 1947-м с семьей перебрался на Сахалин. Служил в армии. Учился в Московском художественном училище Памяти 1905 года. В 1971 году окончил Литературный институт. Первый сборник прозы «Голубой остров» (1976). Сильное развитие в прозе Кима получили традиции русских философов и учения космистов Запада. Широкая известность пришла к писателю после выхода романа-притчи «Белка» (1984). Судьбы трех поколений русской семьи в XX веке легли в основу эпического романа «Отец-лес» (1989), проникнутого идеями Апокалипсиса. Событиями литературной жизни стали романы «Онлирия» и «Сбор грибов под музыку Баха». В 1991 году на пять лет уезжал в Южную Корею. В 2003 году Ким перевел на русский язык корейский народный эпос «Сказание о Чхунян». Лауреат ряда литературных премий. Живет в Москве.

Роман-сказка Анатолия Кима «Арина. » рассчитан на семейное чтение. Всё, с чем сталкивается четырехлетняя сирота при живых родителях Ариночка, предстает перед читателем (и слушателем) как нравственно-философское повествование об ответственности мира взрослых перед беззащитным ребенком, и в целом - перед нашим будущим. Автор видит свою сверхзадачу в том, чтобы вовремя прийти на помощь Арине и тем, кого она любит, в час их испытаний. У романа счастливый конец. В сказке как в сказке...

Биография из журнала "Роман-газета" № 17, 2005.

Ким Анатолий Андреевич - прозаик, сценарист.

Родился в корейской семье в Южном Казахстане. «Мой дед Ким Ги-Ен происходил из рода крупного военного чина, начальника королевской стражи, который в XV веке после дворцового переворота вынужден был бежать и скрылся в глухой провинции на севере Кореи. Там и проросла наша тоненькая фамильная ветвь, которая впоследствии проникла в Россию, где я и увидел свет» (Мое прошлое // Остров Ионы. С.5). Детство и юность прошли на Дальнем Востоке. Учился в Московском худож. училище памяти 1905.

В 1971 заочно окончил Литературный институт им. Горького в Москве, где занимался в творческом семинаре В.Лидина. Трудовая биография Кима пестра: он работал крановщиком башенных кранов, мастером на мебельной фабрике, киномехаником, художником-оформителем, инспектором-искусствоведом в Художественном фонде СССР, позднее преподавал в Литературном институте им. Горького (вел семинар прозы), работал в издательствах и редакциях. Свой уход от живописи и приобщение к литературному творчеству Ким объясняет так: «Я когда-то учился на художника и очень увлекался живописью, рисунком. И никогда бы не бросил этого дела, если бы не было такого мучительного переживания времени, которое и привело меня к литературе. Картина всегда являет застывшее мгновение, литература - живой поток времени, времени необратимого, плотного, упругого и вместе с тем проницаемого, открывающегося в своей неповторимости» (Литературное обозрение. 1990. №6).

Свой путь в литературу Ким начал со стихов, опубликованных в газете «За автодорожное движение». Однако первая серьезная публикация Кима, обратившая на себя внимание критики,- рассказы «Акварель» и «Шиповник Меко» (Аврора. 1973. №1). Первые рассказы Кима привлекали не только экзотичностью материала, глубиной постижения драматически сложившихся судеб героев, но и проникновенным лиризмом, живописностью красок и тонкостью психологического рисунка. Эти качества, во многом определившие особенности художественной манеры Кима, присущи и другим его рассказам; вошедшим в сборник «Голубой остров» (1976), «Четыре исповеди» (1978), «Соловьиное эхо» (1980). Гиперболичность образов, ориентированных на устное народное творчество, яркая метафоричность, живой колорит изображаемого сочетались в рассказах Кима с исповедальностью тона, очарованием доброты его героев, умением объединить большое и малое, значительное и незаметное, будничное и празднично-нарядное.

Своеобразие творчества Кима критика усматривает в единстве всех его произведений, каждое из которых является как бы завершением предшествующего произведения и началом последующего. Единство текстов служит отражением единства мира, который воссоздает на страницах своих произведений художник. «Все компоненты мира - живого и неживого, это все едино», и «мы, люди, представляем собой единое тело, целостный организм»,- говорит Ким. Задачу же свою он видит в том, чтобы «ощутить наш земной мир как мир космический, не замкнутый в самом себе» (Литературное обозрение. 1990. №6). Уже только это замечание наталкивает на мысль о философских корнях творчества Кима. Многие образы и мотивы произведений писателя обнаруживают культурно-философскую традицию (Т. де Шарден, Вернадский, Циолковский, Федоров и др.).

Нашедшие отражение в рассказах и повестях Кима такие качества, как обращенность к натурфилософской проблематике, стремление познать законы единства и единения человека и окружающего его природного мира, подчиненность человеческой природы как земным, так и неземным законам существования, получили свое развитие в романах писателя «Белка» (1984), «Отец-лес» (1989), «Поселок кентавров» (1992), «Онлирия» (1995), «Остров Ионы» (2001) и др.

Переход художника к новой для него жанровой форме был связан с усложнением повествовательной, идейной и стилевой структуры произведений: «...в романе по сравнению с рассказом острее чувствуешь протяженность, объемность времени, его поток». Роман дал возможность Киму перейти к осмыслению и постижению вечных философских проблем человеческого бытия.

Кима привлекает в литературном творчестве «возможность путешествовать по разным человеческим жизням, душам, мирам <...>. Человеческие миры - это не только <...> наличная реальность, но и реальность более глубокая - реальность человеческого воображения, веры, находящая отражение в культуре, искусстве, мифологии». Именно поэтому Ким включает в ткань художественных произведений мифы, легенды, притчи, символы и образы универсального характера. Среди героев художника - не только люди, но звери и птицы, великаны и карлики, мифологические существа и фольклорные тотемы. Все они как бы не имеют четко очерченных границ, не существуют сами по себе и сами в себе. Персонажам Кима свойственно трансформироваться, сплетаться, перетекать из одного в другого, быть самими собой и одновременно другими или даже другими персонажами. Это свойство прозы, которое отчетливо проявилось в романах «Белка» и «Отец-лес», Ким назвал литературной полифонией. Полифонический эффект достигается в прозе Кима различными способами - пересечением внутренних монологов, неожиданной сменой ракурсов, переходами от одного повествователя к другому (или от одного сознания к другому сознанию), временным монтажом, перемещением во времени и пространстве, сплетением исторических и географических пространств, смешением судеб и характеров, так же как и смешением возможностей различных жанров: так, роман «Белка» имеет подзаголовок «сказка», а роман «Отец-лес» - «притча». В этих романах героями-повествователями становятся заглавные образы - Белка и Отец-лес, «демиурги-рассказчики», не принадлежащие к миру человеческих существ. Они, с одной стороны, дают возможность представить «время как целостность», выйти за пределы ограниченного временного периода или локализированного социума, разомкнуть историческое пространство с его «привычной ниточкой последовательности». А с другой - эти образы-мифологемы наделены духовной сущностью, способностью мыслить, переживать, «любить и ненавидеть по-человечески», умением понять и осознать «дьявольскую горячность человеческого существования».

На стилевом уровне художественное своеобразие прозы Ким определяется прежде всего живописностью мира, что может быть объяснено как навыками художника-профессионала, так и генетическим родством художника с восточной традицией. Критика неоднократно отмечала «восточное» начало в способах художественной выразительности и мировоззрения Кима, однако сам писатель говорит: «Восточное у меня - это прежде всего отбор прекрасного от окружающего мира, эстетика, дозировка, чувство меры». К этому можно добавить и «генетическую память»: по словам Кима, он является потомком по мужской линии корейского средневекового поэта Ким Си Сыпа, знаменитого на Востоке почти так же, как Омар Хайям. Кореец по происхождению, Ким пишет на русском языке и считает себя русским писателем: «В русской классической литературе прошлого века та традиция - нравственная и эстетическая, <...> которая мне ближе всего». По словам критика В.Бондаренко, в прозе Кима звучит «голос русского писателя с иным национальным менталитетом». Именно в этом синтезе и проявились те важные философские и мировоззренческие, этические и эстетические качества прозы Кима, которые определили ее своеобразие и позволили говорить об особом «кимовском метафорическом реализме».

По сценариям Кима на киностудии «Казах-фильм» режиссером Е.Шинарбаевым сняты художественные фильмы «Сестра моя Люся» (1985), «Выйти из леса на поляну» (1988), «Месть» (1989).

Член российского ПЕН-клуба. Лауреат итальянской премии «Москва-Пенне» (2000).

О.В.Богданова

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 2. З - О. с. 182-184.

Далее читайте:

Русские писатели и поэты (биографический справочник).

Сочинения:

Нефритовый пояс / послесл. С. Залыгина. М., 1981;

Собиратели трав: повести / послесл. В.Бондаренко. М., 1983;

Белка: роман-сказка. М., 1984;

Невеста моря: Рассказы, роман / послесл Л.Аннинского. М., 1987;

Избранное: Повести, роман / вступ. статья Н.Любимова. М., 1988;

Онлирия: роман. М., 2000;

Белка: Роман-сказка, повести. М., 2001;

Остров Ионы: Метароман, повесть. М., 2002;

Избранное: Отец-лес: роман-притча; Поселок кентавров: роман-гротеск; Сбор грибов под музыку Баха: роман-мистерия; Стена: повесть невидимок; Близнец: роман. М., 2002.

Литература:

Холшевникова Е. В зеленой гуще жизни... // Аврора. 1979. №3;

Егоров Е. Чеканное звено нежности // Культура и жизнь. 1986. №8;

Степанян К. Люди и боги в свете иронии: О романе А.Кима «Поселок кентавров»// Независимая газета. 1992. 11 сент.;

Сафронова Л. Ритмическая композиция прозаического произведения: На материале произведений А.Кима: автореферат кандидатской диссертации. Алма-Ата, 1994;

К дню рождения Анатолия Кима.

На снимке: В гостях у писателя Анатолия Кима. Слева направо - М.И. Ким,
советник председателя ООК, А.А. Ким, писатель и В.В. Ли, журналист. Май 2015 года. Переделкино.

Владимир ЛИ

«Писатель, если он настоящий писатель,
каждый день должен прикасаться к вечности
или ощущать, что она проходит мимо него».

Эрнест Хемингуэй

Моё знакомство с ранним творчеством Анатолия Кима , произошло в конце 70-х годов прошлого века, когда мне в руки попал его первый сборник рассказов «Голубой остров» (1976). В последующие годы удалось прочитать ещё две его книги, это «Нефритовый пояс» и «Соловьиное эхо». Интерес мой к этому писателю был связан, прежде всего, тем, что он первый советский кореец – писатель, чьи книги я покупал в книжных магазинах Узбекистана, а после распада Советского Союза не видел там ни одной его книги. Только после переезда десять лет назад в Москву, я узнал о том, что Ким написал много рассказов, повестей, романов и пьес, тем самым, стал живым классиком современной русской литературы. Здесь случилось моё открытие Кима, как настоящего и большого писателя.

А несколько лет тому назад состоялось моё живое знакомство с ним, через нашего общего друга Моисея Ирбемовича Кима , ныне председателя Совета Общероссийского объединения корейцев (ООК). В небольшой компании мы тогда обедали в кафе, и я рассказал историю моего знакомства с первой книгой Анатолия Кима.

Интрига заключалась в том, что эту книгу потом я обнаружил в одном из двух чемоданов моего отца, который захотел забрать с собой на тот свет, говоря, что «там» он будет читать эти книги. Никто из родных не мог перечить последней воле нашего отца. Ушёл он в Вечность 2 августа 1980 года. Под гроб отца, мы положили два чемодана с книгами, сверху лежали книги Чингиза Айтматова «Материнское поле» и Анатолия Кима «Голубой остров».

Ким, выслушав внимательно мой рассказ, промолвил следующее: «Я впервые слышу подобную историю. Стало быть ваш отец с того мира способствовал нашему знакомству и за это стоит выпить ». В последующем были наши мимолётные встречи, а в 2014 году я был приглашён на его юбилейный творческий вечер в честь 75-летия, где от него получил в подарок три романа с автографом.

А в мае 2015 года вместе с Моисеем Кимом мы были в гостях у писателя в его доме на писательской даче Переделкино. Тогда он дал нам хорошее интервью, который мы разместили на сайте «Коре сарам». За последние три года было много встреч с писателем на разных общественно-политических мероприятиях. А в этом году мне посчастливилось быть участником конференции в Центральном выставочном зале на Манежной площади, по поводу выхода второго издания романа «Радости рая».

Говоря о пространстве и времени, в которых происходят действия в романе, Анатолий Ким сказал дословно следующее: «Крылья для полёта нужны птицам, самолётам и, может быть ангелам, но людям крылья вовсе не нужны, чтобы полететь туда, куда я приглашаю. В моём романе возможны полёты без крыльев, свободные перемещения в пространствах разных миров и времён. Пространство можно измерить, а измерить время нельзя, но в нём можно полетать, вот, я и приглашаю в своей книге читателя сделать это вместе со мной. Во сне, ведь можно летать – взлетаешь высоко-высоко, и ничуть не боишься упасть со страшной высоты. Не надо никому объяснять, почему это происходит – полёты во сне, а надо просто летать. Вот и я, приводя калейдоскоп самых невероятных, необъяснимых событий, не пытаюсь объяснить, почему они происходят, – и с невинной улыбкой ребёнка рисую эти события ».

Во всём творчестве Кима доминирующее место занимает тема любви. Любовь – залог счастья и продолжение рода человеческого. Он преклоняется перед силой любви. Любовь – основа гармонии мира, возрождение человечества, его будущего. Счастье Кима имеет свои чёткие пространственные и временные объёмы, так как любовь – это солнце, вокруг которого вращается жизнь человека. Но когда солнце отдаляется и исчезает, всё погружается в оцепенение, словно природа, засыпающая перед зимой.

Ким считает человека частью Вселенной, а его жизнь – лишь мгновением, вспышкой в общем космическом времени и пространстве. В этом мгновении, каждый человек оставляет свой след в бесконечном пространстве, ибо Земля чутко реагирует на все движения человеческой души; когда человек совершает недоброе, то окружающее его пространство погружается во тьму, время замирает; когда же он творит добро, мир озаряется светом. В числе главных тем в творчестве Кима – проблема счастья. Достичь истинного счастья может лишь человек, умеющий любить, так как любовь – великая сила, способная воскрешать людей.

Книги Кима не для лёгкого чтива, на сон грядущий или попросту убить время. Его творчество постигнуть крайне сложно, оно философично, многолико, переменчиво, многогранно и всеохватно. Оно таит в себе вековую житейскую мудрость народов мира.

Родители Анатолия Кима, как и все советские русские корейцы, осенью 1937 года подверглись политической репрессии в виде насильственного переселения из Дальневосточного края в степи Казахстана. Там, в селе Сергиевка Тюлькубасского района Южно-Казахстанской области 15 июня 1939 года родился будущий писатель Анатолий Ким, в семье педагогов. После войны, в 1947 году родители Анатолия, учителя корейского и русского языка по оргнабору переехали на Камчатку, оттуда на остров Сахалин. После окончания средней школы юноша едет в Москву, где поступает в художественное училище «Памяти 1905 года». Проучившись там три года, неожиданно для всех и в первую очередь – родителей, он добровольно идёт служить на срочную службу в ряды Советской армии. Хотя в училище всё шло хорошо, и студент Ким подавал большие надежды у преподавателей. После службы в армии он работает крановщиком башенных кранов, киномехаником, мастером на мебельной фабрике, художником-оформителем и учителем рисования. Позже получает заочно высшее образование в Литературном институте имени М. Горького. У писателя две дочери: Элина и Дина, от первого брака с Зоей. Две внучки, Юлия и Маша. У него есть ещё правнучка, Виктория. Сыновей у него нет, поэтому продолжение рода Кимов по старшинству заканчивается на нём, но у него есть младший брат, у которого есть сын, т.е. он может стать продолжателем рода их семейства. А ведь древний род А.А. Кима имеет королевские корни, в которых в своё время в Корее были именитые литераторы.

В 1979 году Ким принял православие, а его крёстным отцом стал великий советский артист Иннокентий Смоктуновский , с которым он часто встречался у его тёщи, проживавшей с ним по соседству на одной лестничной площадке.

Говоря о своём литературном творчестве, Ким объясняет, что он чувствует себя абсолютно свободным художником и никогда не писал по заказу власть имущих. Работает не каждый день, а по желанию и вдохновению. Никогда не делает предварительные записи, не собирает какие-то дополнительные материалы или сведения о чём-либо. Пишет запоем, часами и без остановки, будто сверху кто-то ему диктует. Муки творчества он не испытывает. Писатель утверждает, что в русских деревнях, где часто ему приходилось жить в разные годы, человека определяли коротко и просто, всего двумя словами: «хороший человек» или «плохой человек». А.А. Ким говорит, что он пишет для «хорошего человека». «Плохой человек» и не будет читать его книги, он не поймёт, если даже и прочитает. Поэтому, он, прочитав мою книгу, не станет «хорошим человеком». Себя Ким не винит, что на свете есть «плохие люди». В продолжение нашей беседы он чётко обосновал: как, зачем и для кого он пишет книги? Вот его слова:

– я пишу книги для «хорошего человека»;

– я пишу, не заботясь о том, поймут или не поймут меня;

– я пишу не для толпы и не для того, чтобы на стадионах кричали – браво, Ким!

– я не хочу писать для тех, кто к книге относится, как к чашке кофе или рюмке водки;

– я не могу терпеть потребительского отношения к книге;

– я не хочу писать книгу, чтобы она потом стала, товаром, поэтому против коммерциализации литературы.

Ким считает, что писатель не существует без читателя. Если есть хоть один читатель – это уже писатель. Говоря об обратной связи с читателем, Анатолий Ким может привести десятки примеров писем, встреч, обращений к нему от разных людей. В этой связи нам хотелось бы привести два ярких примера. Пример первый:

…В один прекрасный день писателю Киму позвонил знакомый человек и сказал, что его жена тяжело болеет. Врачи диагностировали, что у неё рак желудка, и они определили срок её жизни: менее одного месяца. До этого он дал ей почитать роман Анатолия Андреевича «Белка», и теперь её последним желанием стало встретиться с автором книги. При этом мужчина сказал, что теперь врачи по её просьбе выписывают и отпускают домой, ибо нет надежды на излечение. Так что можно встретиться не в больнице, а у них дома. В назначенный день писатель пришёл к ним домой. Женщина пыталась привстать, чтобы приветствовать гостя. Анатолий Андреевич попросил её не тревожиться, сам подошёл к ней и пожал протянутую руку женщины и присел напротив неё. Она искренне поблагодарила писателя за роман «Белка» и сказала, что недавно прочитала книгу, и теперь ей не страшно умирать. Такие слова, которые говорит читатель своему писателю на грани жизни и смерти, дорогого стоят – и как не поверить такому человеку? Другой пример:

…Как-то писателя пригласили служители протестантской церкви из города Воронежа на конференцию, посвящённую борьбе с детской наркоманией. С трибуны конференции писатель говорил, что борьба с наркоманией чрезвычайно трудная и малоэффективная по результатам. Если подросток пристрастился к наркотикам, оторвать его от зависимости практически невозможно. Самая лучшая и более эффективная борьба – это профилактика и ранее предупреждение всей пагубности употребления наркотических веществ. Ни в коем случае, даже под страхом смерти, нельзя допускать, чтобы у ребёнка появилось желание попробовать этот смертельный яд. «Когда мои родители жили на Дальнем Востоке, – вспоминает писатель,– они выращивали опийный мак, из которого извлекали опиум для продажи китайцам, среди которых было много наркоманов. Кроме этого, почти каждая корейская семья, держала у себя в запасе кусок опиума, чтобы откупиться от банд китайских краснобородых «хунхузов», которых было много в 20-х годах прошлого столетия в Приморье. Они совершали внезапные набеги на мирных жителей сёл, с целью грабежа и насилия над женщинами. В первую очередь они требовали опиум, если дома не было его, то они издевались по полной программе. Дети, помогая родителям выращивать мак и вытягивать из него опиум, даже под угрозой смерти, никогда не пытались пробовать опиум, так родители профилактировали детей сами, не будучи врачами-наркологами или сотрудниками милиции». Во время выступления писателя на той конференции, в зал тихо вошла женщина в белом халате и скромно села сзади на свободное место. Спустя несколько минут, она попросила слово и стала говорить, что работает медсестрой в горбольнице, и когда узнала о том, что в город Воронеж приехал писатель Анатолий Ким и находится в церкви, она отпросилась у главного врача, который отпустил её, более того, он предоставил ей служебную автомашину, и вот она здесь. Сказала, что давно мечтала увидеть писателя и пришла, чтобы поблагодарить Анатолия Андреевича Кима за прекрасный роман «Онлирия». Эта замечательная книга даёт читателю большую надежду и веру в лучшую жизнь. После чтения этого романа, ей казалось, что она искупалась в чистой прозрачной родниковой воде, и тогда захотелось жить по-новому. И, трудная личная жизнь у неё меняется теперь в лучшую сторону. Она искренне поблагодарила писателя и поклонилась ему. Под аплодисменты участников конференции она торопливо вышла из зала. В перерыве писатель хотел поговорить с этой женщиной, но она сразу уехала на работу.

Вспомнив такие примеры, Анатолий Ким задумчиво сказал: «Вот такие слова читателей дают мне силу и настоящее вдохновение, и я творю для таких людей. Это тоже может служить ответом, для кого я пишу ».

Добавлю: вот уже какой год писателя везде и всюду сопровождает его муза – Лидия Кочкарёва .

А. Ким со своей супругой Л. Кочкарёвой. Март 2018, г. Москва.

Май 2018 года,
Москва – село Кочетное Ровенского района Саратовской области