Оперный театр история возникновения. О нас. Особняк на Большой Никитской в новом веке

История Большого театра, который отмечает свое 225-летие, сколь величественна, столь же и запутана. Из нее с равным успехом можно создать и апокриф, и авантюрный роман. Театр неоднократно горел, восстанавливался, перестраивался, сливалась и разъединялась его труппа.

Дважды рожденный (1776-1856)

История Большого театра, который отмечает свое 225-летие, сколь величественна, столь же и запутана. Из нее с равным успехом можно создать и апокриф, и авантюрный роман. Театр неоднократно горел, восстанавливался, перестраивался, сливалась и разъединялась его труппа. И даже даты рождения у Большого театра две. Поэтому его столетний и двухсотлетний юбилеи разделят не век, а всего лишь 51 год. Почему? Изначально свои годы Большой театр отсчитывал от того дня, когда на Театральной площади возник исполненный великолепия восьмиколонный театр с колесницей бога Аполлона над портиком -- Большой Петровский театр, строительство которого стало настоящим событием для Москвы начала XIX века. Прекрасное здание в классическом стиле, внутри декорированное в красно-золотые тона, по признанию современников, было лучшим театром в Европе и по масштабам уступало только миланскому «Ла Скала». Его открытие состоялось 6 (18) января 1825 года. В честь этого события был дан пролог «Торжество муз» М.Дмитриева с музыкой А.Алябьева и А.Верстовского. В нем аллегорически изображалось, как Гений России при помощи муз на развалинах театра Медокса создает новый прекрасный хискусства -- Большой Петровский театр.

Однако труппа, силами которой было показано вызвавшее всеобщий восторг «Торжество муз», к тому времени существовала уже полвека.

Начало ей положил губернский прокурор князь Петр Васильевич Урусов в 1772 году. 17 (28) марта 1776 года последовало высочайшее соизволение «содержать ему театральные всякого рода представления, а также концерты, воксалы и маскарады, а кроме его, никому никаких подобных увеселений не дозволять во все назначенное по привилегии время, дабы ему подрыву не было».

Три года спустя он подал прошение императрице Екатерине II о выдаче десятилетней привилегии на содержание русского театра в Москве, приняв на себя обязательства построить для труппы постоянное театральное здание. Увы, первый русский театр в Москве на Большой Петровской улице сгорел еще до открытия. Это привело в упадок дела князя. Он передал дела своему компаньону, англичанину Михаилу Медоксу -- человеку деятельному и предприимчивому. Именно благодаря ему на пустыре, регулярно затопляемом Неглинкой, вопреки всем пожарам и войнам, вырос театр, со временем потерявший свою географическую приставку Петровский и оставшийся в истории просто как Большой.

И все же свое летоисчисление Большой театр начинает с 17 (28) марта 1776 года. Поэтому в 1951 году отмечалось 175-летие, в 1976-м -- 200-летие, а впереди -- 225-летие Большого театра России.

Большой театр в середине XIX века

Символичное название представления, которым открылся Большой Петровский театр в 1825 году, «Торжество муз» -- предопределило его историю на протяжении следующей четверти века. Участие в первом спектакле выдающихся мастеров сцены -- Павла Мочалова, Николая Лаврова и Анджелики Каталани -- задало высочайший исполнительский уровень. Вторая четверть XIX века -- это осознание русским искусством, и московским театром в частности, своей национальной самобытности. Творчество композиторов Алексея Верстовского и Александра Варламова, на протяжении нескольких десятилетий находившихся во главе Большого театра, способствовало его необыкновенному подъему. Благодаря их художественной воле на московской Императорской сцене сложился русский оперный репертуар. Его основу составляли оперы Верстовского «Пан Твардовский», «Вадим, или Двенадцать спящих дев», «Аскольдова могила», шли балеты «Волшебный барабан» Алябьева, «Забавы султана, или Продавец невольников», «Мальчик-с-пальчик» Варламова.

Балетный репертуар богатством и разнообразием не уступал оперному. Руководитель труппы Адам Глушковский -- воспитанник петербургской балетной школы, ученик Ш. Дидло, возглавивший московский балет еще до Отечественной войны 1812 года, создал самобытные спектакли: «Руслан и Людмила, или Низвержение Черномора, злого волшебника», «Три пояса, или Русская Сандрильона», «Черная шаль, или Наказанная неверность», перенес на московскую сцену лучшие спектакли Дидло. В них проявилась великолепная выучка кордебалета, основы которой закладывал сам балетмейстер, стоявший и во главе балетной школы. Главные партии в спектаклях исполняли сам Глушковский и его жена Татьяна Ивановна Глушковская, а также француженка Фелицата Гюллень-Сор.

Главным событием в деятельности московского Большого театра первой половины прошлого века стали премьеры двух опер Михаила Глинки. Обе они сначала были поставлены в Петербурге. Несмотря на то, что добраться из одной российской столицы в другую уже можно было поездом, москвичам пришлось ждать новинок несколько лет. «Жизнь за Царя» впервые прозвучала в Большом театре 7 (19) сентября 1842 года. «...Как выразить удивление истинных любителей музыки, когда они с первого акта уверились, что этою оперою решался вопрос, важный для искусства вообще и для русского искусства в особенности, а именно: существование Русской оперы, Русской музыки... С оперою Глинки является то, чего давно ищут и не находят в Европе, новая стихия в искусстве, и начинается в его истории новый период -- период Русской музыки. Такой подвиг, скажем, положа руку на сердце, есть дело не только таланта, но гения!» -- восклицал выдающийся писатель, один из зачинателей русского музыковедения В.Одоевский.

Четыре года спустя состоялось первое исполнение «Руслана и Людмилы». Но обе оперы Глинки, несмотря на благоприятные отзывы критики, недолго продержались в репертуаре. Не спасло их даже участие в спектаклях гастролеров -- Осипа Петрова и Екатерины Семеновой, временно вытесненных из Петербурга итальянскими певцами. Но спустя десятилетия именно «Жизнь за Царя» и «Руслан и Людмила» стали излюбленными спектаклями русской публики, им суждено было победить возникшую в середине века оперную итальяноманию. И по традиции каждый театральный сезон Большой театр открывал одной из опер Глинки.

На балетной сцене к середине века спектакли на русские темы, созданные Исааком Аблецом и Адамом Глушковским, были вытеснены тоже. Бал правил западный романтизм. «Сильфида», «Жизель», «Эсмеральда» появились в Москве почти вслед за европейскими премьерами. Тальони и Эльслер сводили москвичей с ума. Но русский дух продолжал жить в московском балете. Ни одна гастролерша не смогла затмить Екатерину банковскую, выступавшую в тех же спектаклях, что и заезжие знаменитости.

Для того чтобы накопить силы перед следующим подъемом, Большому театру пришлось пережить много потрясений. И первым из них стал пожар, в 1853 году уничтоживший театр Осипа Бове. От здания остался лишь обгорелый остов. Погибли декорации, костюмы, редкие инструменты, нотная библиотека.

В конкурсе на лучший проект восстановления театра победил архитектор Альберт Кавос. В мае 1855 года начались строительные работы, которые были завершены через 16 (!) месяцев. В августе 1856 года оперой В. Беллини «Пуритане» открылся новый театр. И было нечто символическое в том, что открывался он итальянской оперой. Фактическим арендатором Большого театра вскоре после его открытия стал итальянец Мерелли, который привез в Москву очень сильную итальянскую труппу. Публика с восторгом новообращенных предпочла итальянскую оперу русской. Послушать Дезире Арто, Полину Виардо, Аделину Патти и других итальянских оперных идолов стекалась вся Москва. Зрительный зал на этих спектаклях всегда был переполнен.

На долю русской труппы оставалось всего три дня в неделю -- два для балета и один для оперы. Русская опера, не имевшая материальной поддержки, заброшенная публикой, представляла собой печальное зрелище.

И тем не менее, несмотря ни на какие трудности, русский оперный репертуар неуклонно расширяется: в 1858 году представлена «Русалка» А. Даргомыжского, впервые ставятся две оперы А.Серова -- «Юдифь» (1865) и «Рогнеда» (1868), возобновляется «Руслан и Людмила» М.Глинки. Год спустя оперой «Воевода» дебютирует на сцене Большого театра П.Чайковский.

Перелом во вкусах публики произошел в 1870х годах. В большом театре одна за другой появляются русские оперы: «Демон» А.Рубинштейна (1879), «Евгений Онегин» П.Чайковского (1881), «Борис Годунов» М.Мусоргского (1888), «Пиковая дама» (1891) и «Иоланта» (1893) П.Чайковского, «Снегурочка» Н.РимскогоКорсакова (1893), «Князь Игорь» А.Бородина (1898). Вслед за единственной русской примадонной Екатериной Семеновой на московскую сцену выходит целая плеяда выдающихся певцов. Это и Александра Александрова-Кочетова, и Эмилия Павловская, и Павел Хохлов. И уже они, а не итальянские певцы, становятся любимцами московской публики. Особой привязанностью зрителей в 70е годы пользовалась обладательница красивейшего контральто Евлалия Кадмина. «Быть может, никогда русская публика не знала ни ранее, ни позднее такую своеобразную, полную настоящей трагической силы исполнительницу», писали о ней. Непревзойденной Снегурочкой называли М.Эйхенвальд, кумиром публики был баритон П. Хохлов, которого высоко ценил Чайковский.

В балете Большого театра в середине века олистали марфа Муравьева, Прасковья Лебедева, Надежда Богданова, Анна Собещанская, и в своих статьях о Богдановой журналисты подчеркивали «превосходство русской балерины над европейскими знаменитостями».

Однако после их ухода со сцены балет Большого театра оказался в сложном положении. В отличие от Петербурга, где главенствовала единая художественная воля балетмейстера, балетная Москва во второй половине века осталась без талантливого лидера. Наезды А.Сен-Леона и М. Петипа (поставившего в Большом театре в 1869 году «Дон Кихота», а дебютировавшего в Москве еще до пожара, в 1848 году) были кратковременны. Репертуар заполнили случайные спектакли-однодневки (исключение составил долго продержавшийся в репертуаре «Папортник, или Ночь на Ивана Купала» Сергея Соколова). Провалом закончилась даже постановка «Лебединого озера» (балетмейстер -- Венцель Рейзингер) П.Чайковского, создавшего свой первый балет специально для Большого театра. Каждая новая премьера вызывала лишь раздражение публики и прессы. Зрительный зал на балетных спектаклях, в середине века дававших солидный доход, стал пустовать. В 1880х годах серьезно стоял вопрос о ликвидации труппы.

И все же благодаря таким выдающимся мастерам, как Лидия Гейтен и Василий Гельцер, балет Большого театра был сохранен.

В преддверии нового века XX

Подходя к рубежу веков, Большой театр жил бурной жизнью. В это время русское искусство приближалось к одному из пиков своего расцвета. Москва была в центре бурлящей художественной жизни. В двух шагах от Театральной площади открылся Московский Художественно-общедоступный театр, весь город рвался на спектакли Русской частной оперы Мамонтова и симфонические собрания Русского музыкального общества. Не желая отставать и терять зрителя, Большой театр стремительно наверстывал упущенное в предыдущие десятилетия, честолюбиво желая вписаться в российский культурный процесс.

Этому способствовали два опытных музыканта, пришедшие в это время в театр. Ипполит Альтани возглавил оркестр, Ульрих Авранек -- хор. Профессионализм этих коллективов, значительно выросших не только количественно (в каждом было около 120 музыкантов), но и качественно, неизменно вызывал восхищение. В оперной труппе Большого театра блистали выдающиеся мастера: продолжали свою карьеру Павел Хохлов, Елизавета Лавровская, Богомир Корсов, приехала из Петербурга Мария Дейша-Сионицкая, ведущим тенором стал выходец из костромских крестьян Лаврентий Донской, только начинала свой путь Маргарита Эйхенвальд.

Это позволило включить в репертуар фактически всю мировую классику -- оперы Дж.Верди, В.Беллини, Г.Доницетти, Ш.Гуно, Дж.Мейербера, Л.Делиба, Р.Вагнера. На сцене Большого театра регулярно появлялись новые произведения П.Чайковского. С трудом, но все же пробивали себе дорогу композиторы Новой русской школы: в 1888 году состоялась премьера «Бориса Годунова» М.Мусоргского, в 1892-м -- «Снегурочки», в 1898м -- «Ночи перед Рождеством» Н.Римского-Корсакова.

В том же году попал на московскую Императорскую сцену «Князь Игорь» А.Бородина. Это оживило интерес к Большому театру и в не малой степени способствовало тому, что к концу века в труппу пришли певцы, благодаря которым в следующем веке опера Большого театра достигла огромных высот. В великолепной профессиональной форме подошел к концу XIX века и балет Большого театра. Без перебоев работало Московское театральное училище, выпускавшее хорошо обученных танцовщиков. Едкие фельетонные отзывы, типа помещенного в 1867 году: «А какие теперь кордебалетные сильфиды?.. все такие упитанные, как будто изволили накушаться блинов, и ножки свои волокут как попался» -- стали неактуальны. На смену блистательной Лидии Гейтен, на протяжении двух десятилетий не имевшей соперниц и несшей на своих плечах весь балеринский репертуар, пришли несколько балерин мирового класса. Одна за другой дебютировали Аделина Джури, Любовь Рославлева, Екатерина Гельцер. Из Петербурга был переведен в Москву Василий Тихомиров, ставший на многие годы премьером московского балета. Правда, в отличие от мастеров оперной труппы, пока их талантам не было достойного приложения: на сцене царили вторичные бессодержательные балеты-феерии Хосе Мендеса.

Символично, что в 1899 году переносом балета Мариуса Петипа «Спящая красавица» на сцене Большого театра дебютировал балетмейстер Александр Горский, с именем которого связан расцвет московского балета первой четверти XX века.

В 1899 году вступил в труппу Федор Шаляпин.

В Большом театре начиналась новая эпоха, которая совпала с наступлением нового, XX века

Наступил 1917 год

К началу 1917 г. в Большом театре ничто не предвещало революционных событий. Правда, были уже какие-то органы самоуправления, например, корпорация артистов оркестра, во главе которой стоял концертмейстер группы 2х скрипок Я. К. Королев. Благодаря активным действиям корпорации оркестр получил право на устройство в Большом театре симфонических концертов. Последний из них состоялся 7 января 1917 г. и был посвящен творчеству С. Рахманинова. Дирижировал автор. Исполнялись «Утес», «Остров мертвых» и «Колокола». Участвовали в концерте хор Большого театра и солисты -- Е.Степанова, А.Лабинский и С.Мигай.

10 февраля театр показал премьеру «Дон Карлоса» Дж. Верди, которая стала первой постановкой этой оперы на русской сцене.

После Февральской революции и свержения самодержавия управление петербургскими и московскими театрами оставалось общим и сосредоточивалось в руках бывшего их директора В. А.Теляковского. 6 марта по приказу комиссара временного комитета Государственной думы Н. Н.Львова уполномоченным комиссаром по управлению театрами Москвы (Большим и Малым) был назначен А.И.Южин. 8 марта на собрании всех служащих бывших императорских театров -- музыкантов, солистов оперы, артистов балета, рабочих сцены -- Л.В.Собинов был единогласно избран управляющим Большим театром, и избрание это было утверждено Министерством Временного правительства. 12 марта прииаишли ищнл^миь; лудожественной части от хозяйственной и служебной, и Л. В. Собинов возглавил собственно художественную часть Большого театра.

Надо сказать, что «Солист Его Величества», «Солист Императорских театров» Л.Собинов еще в 1915 г. порвал договор с Императорскими театрами, не в силах выполнять все прихоти дирекции, и выступал то в спектаклях театра Музыкальной драмы в Петрограде, то в театре Зимина в Москве. Когда свершилась Февральская революция, Собинов вернулся в Большой театр.

13 марта в Большом театре состоялся первый «свободный торжественный спектакль». Перед его началом Л. В. Собинов произнес речь:

Гражданки и граждане! Сегодняшним спектаклем наша гордость, Большой театр, открывает первую страницу своей новой свободной жизни. Под знаменем искусства объединялись светлые умы и чистые, горячие сердца. Искусство порою вдохновляло борцов идеи и дарило им крылья! То же искусство, когда утихает буря, заставившая дрогнуть весь мир, прославит и воспоет народных героев. В их бессмертном подвиге оно почерпнет яркое вдохновение и бесконечные силы. И тогда два лучших дара человеческого духа -- искусство и свобода -- сольются в единый могучий поток. А наш Большой театр, этот дивный храм искусства, станет в новой жизни храмом свободы.

31 марта Л.Собинов назначается комиссаром Большого театра и Театрального училища. Его деятельность направлена на борьбу с тенденциями бывшей дирекции Императорских театров мешать работе Большого. Дело доходит до забастовки. В знак протеста против посягательств на автономию театра труппа приостановила показ спектакля «Князь Игорь» и просила Московский совет рабочих и солдатских депутатов поддержать требования коллектива театра. На следующий день от Моссовета в театр была прислана делегация, приветствовавшая Большой театр в борьбе за свои права. Есть документ, подтверждающий уважение коллектива театра к Л.Собинову: «Корпорация артистов, избрав Вас в директора, как лучшего и стойкого защитника и выразителя интересов искусства, убедительно просит Вас избрание это принять и о своем согласии уведомить».

В приказе №1 от 6 апреля Л.Собинов обратился к коллективу со следующим призывом: «Я с особенной просьбой обращаюсь к моим товарищам, артистам оперы, балета, оркестра и хора, ко всему постановочному, артистическому, техническому и служебному персоналу, художественному, педагогическому составу и членам Театрального училища приложить все силы для успешного окончания театрального сезона и учебного года училища и для подготовки на началах взаимного доверия и товарищеского единения предстоящей работы в будущем театральном году».

В этом же сезоне, 29 апреля, отмечалось 20-летие со дня дебюта Л.Собинова в Большом театре. Шла опера Ж.Бизе «Искатели жемчуга». Товарищи по сцене тепло приветствовали юбиляра. Не разгримировываясь, в костюме Надира, произнес Леонид Витальевич ответную речь.

«Гражданки, граждане, солдаты! Я от всего сердца благодарю вас за приветствие и благодарю не от себя, а от имени всего Большого театра, которому в трудную минуту вы оказали такую нравственную поддержку.

В трудные дни рождения русской свободы и наш театр, представлявший до тех пор неорганизованное собрание людей, «служивших» в Большом театре, слился в единое целое и основал свое будущее на выборном начале как самоуправляющая единица.

Это выборное начало спасло нас от разрухи и вдохнуло в нас дыхание новой жизни.

Казалось бы, жить да радоваться. Представитель Временного правительства, поставленный для ликвидации дел Министерства двора и уделов, пошел нам навстречу -- приветствовал нашу работу и, по желанию всей труппы, дал мне, избранному управляющему, права комиссара и директора театра.

Наша автономия не мешала идее объединения всех государственных театров в интересах государства. Для этого нужен был человек авторитетный и близкий театру. Такой человек нашелся. Это был Владимир Иванович Немирович-Данченко.

Это имя знакомо и дорого Москве: оно объединило бы всех, но... он отказался.

Пришли другие люди, очень почтенные, уважаемые, но чуждые театру. Пришли с уверенностью, что именно люди, посторонние театру, дадут реформы и новые начала.

Не прошло трех дней, как начались попытки покончить с нашим самоуправлением.

Наши выборные должности отложены, и нам обещано на днях новое положение об управлении театрами. Нам так и неизвестно, кем и когда оно выработано.

В телеграмме глухо сказано, что оно отвечает пожеланиям деятелей театра, каких -- нам неизвестно. Мы не участвовали, не были приглашены, но зато мы знаем, что недавно сброшенные приказные путы опять стараются нас запутать, опять приказное усмотрение спорит с волей организованного целого, и затихший приказный чин возвышает свой голос, привыкший к окрикам.

Я не мог взять на себя ответственность за подобные реформы и сложил власть директора.

Но как выборный управляющий театром я протестую против захвата судеб нашего театра в безответственные руки.

И мы, вся наша громада, сейчас обращаемся к представителям общественных организаций и Советам рабочих и солдатских депутатов поддержать Большой театр и не дать его на административные эксперименты петроградским реформаторам.

Пусть они занимаются конюшенным ведомством, удельным виноделием, карточной фабрикой, но театр оставят в покое».

Некоторые положения этой речи требуют разъяснения.

Новое положение об управлении театрами было издано 7 мая 1917 г. и предполагало раздельное управление Малым и Большим театрами, и Собинов назывался уполномоченным по Большому театру и Театральному училищу, а не комиссаром, т. е. фактически директором, согласно приказу от 31 марта.

Упоминая телеграмму, Собинов имеет в виду полученную им телеграмму Комиссара Временного правительства по ведомству бывш. двора и уделов (сюда входили и конюшенное ведомство, и виноделие, и карточная фабрика) Ф.А.Головина.

А вот и текст самой телеграммы: «Очень сожалею, что Вы по недоразумению сложили свои полномочия. Убедительно прошу продолжать работу до выяснения дела. На днях выйдет новое общее положение об управлении театрами, известное Южину, отвечающее пожеланиям деятелей театра. Комиссар Головин».

Однако Л.В.Собинов не перестает руководить Большим театром, работает в контакте с Московским Советом рабочих и солдатских депутатов. 1 мая 1917 года он сам участвует в спектакле в пользу Московского Совета в Большом театре и исполняет отрывки из «Евгения Онегина».

Уже в канун Октябрьской революции, 9 октября 1917 г. Политуправление военного Министерства направляет следующее письмо: «Комиссару Московского Большого театра Л.В.Собинову.

Согласно ходатайству Московского Совета рабочих депутатов Вы назначаетесь комиссаром над театром Московского Совета рабочих депутатов (бывший театр Зимина)».

После Октябрьской революции во главе всех московских театров была поставлена Е.К.Малиновская, которая считалась комиссаром всех театров. Л.Собинов остался на посту директора Большого театра, и ему в помощь был создан совет (выборный).

К сенсации театрального сезона 2017 года можно отнести оперу "Альцина" Генделя на Режиссер Кэти Митчелл своей постановкой дает возможность пересмотреть традиционное отношение к опере не только зрителям, но и критикам. В виде эротического триллера в реалиях нашего времени предстала перед зрителями безобидная сказочная история, написанная Генделем.

В октябре 2017 года афиши оперных пополнились двумя постановками. Это оперы-сказки, постановки которых осуществили в Большом театре - «Альцина» Генделя и «Гензель и Гретель» Хумпердинка в "Новой опере".

Афиша "Новой оперы"

Со слов директора "Новой оперы" Д. Сибирцева, в планах театра постановки «Гензель и Гретель» в этом сезоне не было. Но из-за того, что была отложена постановка другой планируемой в репертуаре сказки, режиссер Е. Одегова предложила включить в репертуар «Гензеля и Гретель» - оперу для детей, которая была в ее планах на ближайшее время. Эта постановка была очень популярной в дореволюционной России, но под названием "Ваня и Маша", и шла в Частной русской опере.

Одегова считает, что это очень своевременная постановка, так как это сказка-опера для детей, невзирая на то, что явление это редкое на отечественной сцене.

"Альцина" в Большом театре

"Альцина" популярностью в России не пользовалась. Первый раз её приход был из Прибалтики как гастрольный спектакль Таллинской оперы в 1985 году и Рижской оперы в 2003 году. К произведениям Генделя в обращались очень редко, и "Альцина" стала третьей постановкой после поставленного в Большом театре в 1979 году "Юлия Цезаря" и в 2015 году премьеры оперы "Роделинда".

16 января 2015 года в честь 330-летия со дня рождения Генделя была представлена в концертном формате опера "Альцина" в зале Чайковского. Звезда латышской оперы Инга Кална участвовала в концертной программе. Она исполнила в роли Альцины семь очень сложных арий. Певица участвовала в концертной программе с бронхитом, но тем не менее спела все арии. И, как заметили зрители в отзывах об опере "Альцина" Генделя в Большом театре, спела лучше, чем ее коллеги без бронхита. С этой партией она завоевала мировые оперные подмостки.

Эти спектакли были знаками открытости театральной культуре Европы и желанием стать частью мирового театрального пространства, приобщиться к барочному репертуару, который уже более полувека развивается за Западе.

Из истории оперы Генделя

Немец Георг Фридрих Гендель жил много лет в Англии, писал оперы в итальянском стиле и на итальянском языке. Это признанный и самый живший когда-либо. Написанная в 1735 году Генделем опера "Альцина" относится к волшебным и напоминает роман-фэнтези. После ее первой постановки опера почему-то надолго исчезает из репертуаров. О ней вспоминают только в 1928 году.

В XX веке критиками выделены только две удачные ее постановки: в 1960 году опера была поставлена в театре Ла Фениче (Венеция), в 1999 году ее принимала Парижская опера. В 1978 году на фестивале в Экс-ан-Провансе "Альцина" не всеми была понята и принята. Бернар Фоккруль, художественный руководитель фестиваля, считает, что это вполне нормально, так как тут сталкиваются консерваторы и модернисты, имеющие свои взгляды на происходящее на сцене.

Партитура Генделя

В опере Генделя любовная линия показана образами воина Руджеро и его возлюбленной Брадаманты, переодевшейся в воина и отправившейся на поиски своего любимого. Ее задачей является вытянуть Руджеро в реальность из окутывающих чар Альцины. В партитуре Генделя прописаны психологические состояния и чувства героев, отражающих страсть и отчаяние в его мелодиях. Он в своем произведении использовал инструментарий, позволяющий понять и услышать в партитуре оперы большие и подлинные чувства. Кстати, опера Фридриха Генделя довольно часто ставится на различных сценах Запада и в наше время.

Совместный проект

Совместная работа над оперой Моцарта "Дон Жуан" артистов Большого театра и фестиваля в Экс-ан-Провансе началась в 2011 году. Весной 2017 года на российской сцене солистами Большого театра и Экс-ан-Прованса были осуществлены две постановки Кэти Митчелл: "Написано на коже" и "Траурная ночь". Совместным продуктом и продолжением сотрудничества этих коллективов является постановка оперы "Альцина" в Большом театре на Новой сцене.

Это третья по счету опера Генделя, премьерные спектакли которой пройдут на Новой сцене театра. Коллектив не впервые ставит эту оперу. В 2015 году на статусном фестивале в Экс-ан-Провансе Большой театр был сопродюсером её постановки.

Версия от Кэти Митчелл

В наши дни можно встретить версии спектаклей, режиссеры которых подвергают переосмыслению произведения, трактуя их исходя из нынешних реалий. Не является исключением знаменитая англичанка режиссер Кэти Митчелл, фантазии которой нет границ. Героини ее спектакля перемещены из эпохи генделевской в наш век, придав сказочной истории реальность наших дней. В результате опера получилась необычной и яркой. В России вообще очень редко ставятся оперы барокко (написанные до классики Бетховена и Моцарта), так как считается, что нет певцов, умеющих исполнять старинную музыку. Не была исключением и поставленная Кэти Митчелл опера, где главные партии пели приглашенные оперные певцы.

Премьера "Альцины" в Большом театре состоялась 18 октября 2017 года, и еще четыре спектакля в течение октября также были премьерными и прошли на Новой сцене ГАБТ. Все это время москвичи и гости столицы были под чарами "Альцины".

Партитура Кэти Митчелл

Если в течение 400 лет зритель видел оперу "Альцина" в формате видения ее мужчиной, то Кэти Митчелл нашла свою партитуру, акцентируя внимание на феминистическом ядре сюжета. Рассказанная ею история в опере "Альцина" в Большом театре - это хитроумные ходы и добротная постановка. Партитура спектакля просто виртуозна. Это превращение безобидной барочной оперы Генделя в эротический спектакль, где главная героиня Альцина большинство арий поет в постели.

Постановка Кэти Митчелл - это отражение человеческой сущности, естественность человеческих реакций и инстинктов. Доктрина спектакля - иллюзия молодости. Альцина никогда не знала любви и имела только сексуальный опыт. Она влюбляется впервые за многие столетия своего существования. Митчелл показала в своей барочной опере отношение женщины к любви, сексу и возрасту.

Кинематографический спектакль

Перед зрителем на сцене театра, представляющей два этажа, происходит все волшебство оперы в реальном времени. Старая уродливая волшебница Альцина и ее сестра Моргана живут на своеобразном острове, который превращается в наши дни в номер люкс, окруженный серыми не освещенными коморками - изнанкой роскоши. Именно в них проходит реальная жизнь Альцины и Морганы (нижний этаж сцены).

По версии Митчелл, в опере, созданной по рыцарской поэме "Неистовый Роланд", написанной в XVI веке, нет замков и рыцарей, но есть люди с автоматами и в камуфляже, есть огромная кровать в центре сцены, где разыгрываются эротические сцены с хлыстами и веревками. Именно здесь Альцина превращает в сексуальных рабов всех, кто переступает их владения. Есть среди них любви надоевшие, их превращают в чучела животных в своеобразной лаборатории, что находится на втором этаже сцены - чердаке. В отзывах об "Альцине" в Большом театре зрители отметили необычность декораций спектакля и схожесть его с кинематографической лентой, когда можно одновременно наблюдать несколько действий.

Интересной находкой Кэти Митчелл в ее постановке является своеобразный дубляж артистов. На самом деле роли Альцины и Морганы играют две оперные певицы и две драматические актрисы. Благодаря этому Альцина и ее сестра Моргана в мгновение ока из роскошных красавиц превращаются в старух, пересекая стену своих коморок, и наоборот, возвращаясь на центральную сцену, становятся завидными красавицами. Это мгновенное перевоплощение понравилось зрителям, о чем они писали в своих отзывах об "Альцине" в Большом театре.

Большая заслуга в создании декораций и костюмов в спектакле принадлежит сценографу Хлое Лэмфорд, художнику по костюмам Лоре Хопкинс.

Состав певцов и музыкантов

Уникальный знаток барочной музыки Средневековья итальянский дирижер Андреа Маркон работал в Большом театре со смешанным составом. Это были штатные театральные музыканты и приглашенные исполнители на таких старинных инструментах, как барочные духовые и группа континуо. Имея ограниченное время для подготовки спектакля, Маркон все-таки добился понимания музыки теми музыкантами, которые на ней не специализируются. Чтобы владеть навыками игры, необходимо этой музыкой заниматься не от случая к случаю, а систематически.

Маркон объяснял, что барокко имеет практически ту же свободу для солиста, что и джаз. В барочной опере слово и текст арий первичны, инструментальное сопровождение вторично. Именно поэтому не все обоснованные требования дирижера удалось реализовать. Причиной служило ограничение голосовых возможностей солистов.

В постановке приняли участие приглашенные западные певцы, владеющие умением петь старинную музыку, где не нужны большие громкие голоса с вибрацией. Это Хизер Энгебретсон (Альцина), Дэвид Хансен (Руджеро), Катарина Брадич. Однако и у Хизер Энгебретон не все в ариях складывалось так, как этого требовал Маркон. У неё было достаточно непевческих звуков, связанных с легким тембром и разрывом музыкальных фраз. Как отмечают критики, солистка Большого театра (Моргана) вполне могла подойти по голосовым возможностям на роль примы Альцины.

История

Большой театр начинался как частный театр губернского прокурора князя Петра Урусова. 28 марта 1776 г. императрица Екатерина II подписала князю «привилегию» на содержание спектаклей, маскарадов, балов и прочих увеселений сроком на десять лет. Эта дата считается днем основания московского Большого театра. На первом этапе существования Большого театра оперная и драматическая труппы составляли единое целое. Состав был самым разнообразным: от крепостных артистов - до приглашенных из-за границы звезд.

В формировании оперно-драматической труппы большую роль сыграл Московский университет и учреждённые при нём гимназии, в которых давалось хорошее музыкальное образование. Были учреждены Театральные классы при Московском воспитательном доме, которые также поставляли кадры в новую труппу.

Первое здание театра было построено на правом берегу реки Неглинки. Оно выходило на улицу Петровка, отсюда театр и получил свое название - Петровский (впоследствии его будут называть Старым Петровским театром). Его открытие состоялось 30 декабря 1780 г. Давали торжественный пролог «Странники», написанный А. Аблесимовым, и большой пантомимический балет «Волшебная школа», поставленный Л. Парадизом на музыку Й. Старцера. Затем репертуар формировался преимущественно из русских и итальянских комических опер с балетами и отдельных балетов.

Петровский театр, возведенный в рекордные сроки - меньше, чем за полгода, стал первым построенным в Москве публичным театральным зданием такой величины, красоты и удобства. К моменту его открытия князь Урусов, правда, уже был вынужден уступить свои права компаньону, и в дальнейшем «привилегия» была продлена только одному Медоксу.

Однако и его ожидали разочарования. Вынужденный постоянно испрашивать займы у Опекунского совета, Медокс не вылезал из долгов. К тому же, и мнение властей - ранее весьма высокое - о качестве его антрепренерской деятельности изменилось радикально. В 1796 г. срок личной привилегии Медокса истек, так что и театр, и долги по нему были переданы в ведение Опекунского совета.

В 1802-03 гг. театр был отдан на откуп князю М. Волконскому, владельцу одной из лучших московских домашних театральных трупп. А в 1804 г., когда театр вновь перешел в ведение Опекунского совета, Волконский фактически был назначен его директором «на жалованье».

Уже в 1805 г. возник проект создать в Москве театральную дирекцию «по образу и подобию» петербургской. В 1806 г. он был реализован - и московский театр обрел статус императорского, перейдя в ведение единой Дирекции императорских театров.

В 1806 г. школа, которую имел Петровский театр, была реорганизована в Императорское Московское театральное училище для подготовки артистов оперы, балета, драмы и музыкантов театральных оркестров (в 1911 г. оно стало хореографическим).

Осенью 1805 г. здание Петровского театра сгорело. Труппа стала выступать на частных сценах. А с 1808 г. - на сцене нового Арбатского театра, построенного по проекту К. Росси. Это деревянное здание тоже погибло в огне пожара - во время Отечественной войны 1812 г.

В 1819 г. был объявлен конкурс на проект нового здания театра. Победил проект профессора Академии художеств Андрея Михайлова, признанный, однако, слишком дорогостоящим. В результате, московский губернатор князь Дмитрий Голицын приказал архитектору Осипу Бове исправить его, что тот и сделал, причем, значительно улучшив.

В июле 1820 г. началось строительство нового здания театра, которому предстояло стать центром градостроительной композиции площади и прилегающих улиц. Фасад, украшенный мощным портиком на восьми колоннах с большой скульптурной группой - Аполлоном на колеснице с тремя конями, «смотрел» на строившуюся Театральную площадь, что способствовало ей много к украшенью.

В 1822–23 гг. московские театры были выделены из общей Дирекции императорских театров и переданы в ведение московского генерал-губернатора, получившего полномочия назначать московских директоров императорских театров.

«Еще ближе, на широкой площади, возвышается Петровский театр, произведение новейшего искусства, огромное здание, сделанное по всем правилам вкуса, с плоской кровлей и величественным портиком, на коем возвышается алебастровый Аполлон, стоящий на одной ноге в алебастровой колеснице, неподвижно управляющий тремя алебастровыми конями и с досадою взирающий на кремлевскую стену, которая ревниво отделяет его от древних святынь России!»
М. Лермонтов, юношеское сочинение «Панорама Москвы»

6 января 1825 г. состоялось торжественное открытие нового Петровского театра - куда большего, чем утраченный старый, и потому названного Большим Петровским. Исполнялись написанный специально по случаю пролог «Торжество муз» в стихах (М. Дмитриева), с хорами и танцами на музыку А. Алябьева, А. Верстовского и Ф. Шольца, а также балет «Сандрильона» поставленный приглашенной из Франции танцовщицей и балетмейстером Ф.В. Гюллень-Сор на музыку ее мужа Ф. Сора. Музы торжествовали над пожаром, уничтожившим старое здание театра, и, предводительствуемые Гением России, роль которого исполнял двадцатипятилетний Павел Мочалов, возрождали из пепла новый храм искусства. И хотя театр был действительно очень большим, вместить всех желающих он не мог. Подчеркивая важность момента и снисходя к переживаниям страждущих, триумфальное представление целиком повторили на следующий день.

Новый театр, превзошедший величиной даже столичный, петербургский Большой каменный театр, отличался монументальным величием, соразмерностью пропорций, гармонией архитектурных форм и богатством внутреннего убранства. Он оказался очень удобным: в здании имелись галереи для прохода зрителей, лестницы, ведущие на ярусы, угловые и боковые залы для отдыха и поместительные гардеробные. Огромный зрительный зал вмещал свыше двух тысяч человек. Оркестровая яма была углублена. На время маскарадов пол партера поднимали до уровня авансцены, оркестровую яму закрывали специальными щитами, - и получался прекрасный «танцпол».

В 1842 г. московские театры были вновь отданы в подчинение общей Дирекции императорских театров. Директором тогда был А. Гедеонов, а управляющим Московской театральной конторой назначили знаменитого композитора А. Верстовского. Годы, когда он был «у власти» (1842–59), получили наименование «эпохи Верстовского».

И хотя на сцене Большого Петровского театра продолжали ставить драматические спектакли, однако все большее место в его репертуаре стали занимать оперы и балеты. Ставились произведения Доницетти, Россини, Мейербера, молодого Верди, из русских композиторов - и Верстовского, и Глинки (в 1842г. состоялась московская премьера «Жизни за царя», в 1846 г. - оперы «Руслан и Людмила»).

Здание Большого Петровского театра просуществовало почти 30 лет. Но и его постигла все та же печальная участь: 11 марта 1853 в театре вспыхнул пожар, который продолжался три дня и уничтожил все, что мог. Сгорели театральные машины, костюмы, музыкальные инструменты, ноты, декорации... Почти полностью было уничтожено и само здание, от которого остались только обгорелые каменные стены и колонны портика.

В конкурсе на восстановление театра приняли участие три видных российских архитектора. Выиграл его профессор Петербургской Академии художеств, главный архитектор императорских театров Альберт Кавос. Он и специализировался в основном на театральных зданиях, прекрасно разбирался в театральной технологии и в проектировании многоярусных театров со сценой-коробкой и с итальянскими и французскими типами лож.

Восстановительные работы продвигались стремительно. В мае 1855 г. была закончена разборка руин и началась реконструкция здания. А в августе 1856 г. оно уже распахнуло свои двери для публики. Подобная скорость объяснялась тем, что строительство необходимо было завершить к торжествам по случаю коронации императора Александра II. Большой театр, практически выстроенный заново и с весьма значительными изменениями по сравнению с прежним зданием, открылся 20 августа 1856 оперой «Пуритане» В. Беллини.

Общая высота здания увеличилась почти на четыре метра. Несмотря на то, что сохранились портики с колоннами Бове, облик главного фасада довольно сильно видоизменился. Появился второй фронтон. Конная тройка Аполлона была заменена квадригой, отлитой из бронзы. На внутреннем поле фронтона появился алебастровый барельеф, представляющий собой летящих гениев с лирой. Изменились фриз и капители колонн. Над входами боковых фасадов были установлены наклонные козырьки на чугунных столбах.

Но главное внимание театральный архитектор, разумеется, уделил зрительному залу и сценической части. Во второй половине XIX века Большой театр считался одним из лучших в мире по своим акустическим свойствам. И этим он был обязан мастерству Альберта Кавоса, спроектировавшего зрительный зал как огромный музыкальный инструмент. Деревянные панели из резонансной ели пошли на отделку стен, вместо железного потолка был сделан деревянный, и живописный плафон был сложен из деревянных щитов - в этом зале все работало на акустику. Даже декор лож, выполненный из папье-маше. Ради улучшения акустики зала Кавос к тому же засыпал помещения под амфитеатром, где был размещен гардероб, а вешалки перенес на уровень партера.

Значительно расширилось пространство зрительного зала, что позволило сделать аванложи - маленькие гостиные, обставленные для приема визитеров из партера или лож, расположенных по соседству. Шестиярусный зал вмещал почти 2300 зрителей. С обеих сторон возле сцены располагались литерные ложи, предназначавшиеся для царской фамилии, министерства двора и дирекции театра. Парадная царская ложа, немного выступающая в зал, стала его центром, противоположным сцене. Барьер Царской ложи поддерживали консоли в виде согнутых атлантов. Малиново-золотое великолепие поражало всех, кто входил в этот зал, - как в первые годы существования Большого театра, так и десятилетия спустя.

«Я постарался украсить зрительный зал как можно более пышно и в то же время по возможности легко, во вкусе ренессанса, смешанном с византийским стилем. Белый цвет, усыпанный золотом, ярко-малиновые драпировки внутренних лож, различные на каждом этаже штукатурные арабески и основной эффект зрительного зала - большая люстра из трех рядов светильников и украшенных хрусталем канделябров - все это заслужило всеобщее одобрение».
Альберт Кавос

Люстра зрительного зала первоначально освещалась 300 масляными лампами. Чтобы зажечь масляные светильники, ее поднимали через отверстие в плафоне в специальное помещение. Вокруг этого отверстия была построена круговая композиция плафона, на котором академиком А. Титовым была выполнена роспись «Аполлон и музы». Эта роспись «с секретом», открывающимся только очень внимательному глазу, который, вдобавок ко всему, должен принадлежать знатоку древнегреческой мифологии: вместо одной из канонических муз - музы священных гимнов Полигимнии Титов изобразил выдуманную им музу живописи - с палитрой и кистью в руках.

Парадный подъемно-опускной занавес был создан итальянским художником, профессором Петербургской Императорской академии изящных искусств Казроэ Дузи. Из трех эскизов был выбран тот, что изображал «Въезд Минина и Пожарского в Москву». В 1896 г. его заменили новым - «Видом на Москву с Воробьевых гор» (выполненного П. Ламбиным по рисунку М. Бочарова), использовавшимся в начале и в конце спектакля. А для антрактов был выполнен еще один занавес - «Торжество муз» по эскизу П. Ламбина (единственный сохранившийся сегодня в театре занавес XIX века).

После революции 1917 г. занавесы императорского театра отправили в изгнание. В 1920 г. театральный художник Ф. Федоровский, работая над постановкой оперы «Лоэнгрин», выполнил раздвижной занавес из окрашенного бронзой холста, который стал использоваться затем в качестве основного. В 1935 г. по эскизу Ф. Федоровского был выполнен новый занавес, на котором были вытканы революционные даты - «1871, 1905, 1917». В 1955 г. на полвека в театре воцарился знаменитый золотой «советский» занавес Ф.Федоровского - с вытканной государственной символикой СССР.

Как и большинство зданий на Театральной площади, Большой театр был построен на сваях. Постепенно здание ветшало. Осушительные работы понизили уровень грунтовых вод. Верхняя часть свай сгнила, и это вызвало большую осадку здания. В 1895 и 1898 гг. был произведен ремонт фундаментов, который на время помог приостановить происходящие разрушения.

Последний спектакль Императорского Большого театра состоялся 28 февраля 1917 г. И уже 13 марта открылся Государственный Большой театр.

После Октябрьской революции не только фундаменты, но и само существование театра оказалось под угрозой. Несколько лет ушло на то, чтобы власть победившего пролетариата навсегда оставила идею закрыть Большой театр и погубить его здание. В 1919 г. она присвоила ему звание академического, что по тем временам еще не давало гарантию даже на безопасность, поскольку уже через несколько дней вновь горячо дебатировался вопрос о его закрытии.

Однако в 1922 г. правительство большевиков все-таки находит закрытие театра хозяйственно нецелесообразным. К тому времени оно уже вовсю «приспосабливало» здание к своим нуждам. В Большом театре проходили Всероссийские съезды Советов, заседания ВЦИК, конгрессы Коминтерна. И образование новой страны - СССР - тоже было провозглашено со сцены Большого театра.

Еще в 1921 г. специальная правительственная комиссия, обследовав здание театра, нашла его состояние катастрофическим. Было решено развернуть противоаварийные работы, руководителем которых был назначен архитектор И. Рерберг. Тогда были укреплены основания под кольцевыми стенами зрительного зала, восстановлены помещения гардеробов, перепланированы лестницы, созданы новые репетиционные залы и артистические уборные. В 1938 г. была произведена и капитальная реконструкция сцены.

Генеральный план реконструкции Москвы 1940-41 гг. предусматривал снос всех домов за Большим театром вплоть до Кузнецкого моста. На освободившейся территории предполагалось построить необходимые для работы театра помещения. А в самом театре должна была быть налажена пожарная безопасность и вентиляции. В апреле 1941г.Большой театр был закрыт для проведения необходимых ремонтных работ. А через два месяца началась Великая Отечественная война.

Часть коллектива Большого театра уехала в эвакуацию в Куйбышев, часть осталась в Москве и продолжила играть спектакли на сцене филиала. Многие артисты выступали в составе фронтовых бригадах, другие сами ушли на фронт.

22 октября 1941 г. в четыре часа дня в здание Большого театра попала бомба. Взрывная волна прошла наискось между колоннами портика, пробила фасадную стену и произвела значительные разрушения в вестибюле. Несмотря на тяготы военного времени и страшный холод, зимой 1942 г. в театре начались восстановительные работы.

И уже осенью 1943 г. Большой театр возобновил свою деятельность постановкой оперы М. Глинки «Жизнь за царя», с которой сняли клеймо монархической и признали патриотической и народной, правда, для этого понадобилось пересмотреть ее либретто и дать новое благонадежное название - «Иван Сусанин».

Косметический ремонт в театре проводился ежегодно. Регулярно предпринимались и более масштабные работы. Но по-прежнему катастрофически не хватало репетиционных помещений.

В 1960 г. в здании театра был сооружен и открыт большой репетиционный зал - под самой крышей, в помещении бывшего декорационного зала.

В 1975 г. к празднованию 200-летия театра были проведены некоторые реставрационные работы в зрительном и Бетховенском залах. Однако главные проблемы - неустойчивость фундаментов и нехватка помещений внутри театра - решены не были.

Наконец в 1987 г. постановлением Правительства страны было принято решение о необходимости срочной реконструкции Большого театра. Но всем было ясно, что в целях сохранения труппы театр не должен прекращать свою творческую деятельность. Нужен был филиал. Однако прошло восемь лет прежде, чем был заложен первый камень в основание его фундамента. И еще семь прежде, чем здание Новой сцены было построено.

29 ноября 2002 г. Новая сцена открылась премьерой оперы «Снегурочка» Н. Римского-Корсакова, постановкой вполне соответствующей духу и предназначению нового здания, то есть новаторской, экспериментальной.

В 2005 г. Большой театр закрылся на реставрацию и реконструкцию. Но об этом отдельная глава летописи Большого театра.

Продолжение следует...

Распечатать

Автор текста Наталья Сахановна Датиева

Театральная летопись дома на Большой Никитской, 19

1759-1761
В 1759-1761 годах в доме, где сейчас находится «Геликон-Опера», жила Настасья Михайловна Дашкова, которая часто устраивала домашние концерты. На этих концертах пела ее невестка - Екатерина Романовна Дашкова.

Е. Р. Дашкова писала: «Ум ипроблески гения довольно многие приписывали мне. В первом я не чувствовала недостатка, но на второй не обнаруживала ни малейшего притязания, разве только в музыкальном искусстве; ибо несмотря на то, что у меня не было учителя, вокального или инструментального, я так блистательно понимала музыку, что могла судить о ея красотах, в качестве истинного виртуоза…»

1768-1837
С 1768 года дом принадлежал сенатору и генерал-аншефу Федору Ивановичу Глебову. После его смерти в 1799 году дом перешел к вдове Елизавете Петровне (урожденной Стрешневой). В 1803 году Елизавета Петровна выхлопотала для себя и сыновей разрешение именоваться Глебовыми-Стрешневыми. Занимая самое высокое положение в свете, Федор Иванович и Елизавета Петровна принимали на Большой Никитской членов великокняжеской семьи и высший свет. Гостями дома были императрицы Мария Федоровна, Елизавета Алексеевна, Александра Федоровна, митрополит Платон. Е. П. Глебова-Стрешнева обязательно давала четыре обеда в год для самых важных особ Москвы.

Приемы сопровождались игрой оркестра, вокальными выступлениями. Они проходили в двусветном зале с хорами для музыкантов. Судя по описаниям, большое полуциркульное итальянское окно зала было обращено во двор. Розовато-желтые стены разделяли 12 белых пилястр с коринфскими капителями, по верху шли фризы из серого мрамора и лепные карнизы. Первоначальная художественная отделка зала была уничтожена пожаром 1812 года. Сегодня восстановленную часть утраченного зала XVIII века занимает фойе «Геликон-Оперы».

В начале XIX века на углу Большой Никитской улицы (ныне дом № 19) и Малого Кисловского переулка стояло здание с большой ротондой и двумя боковыми крыльями. Владение принадлежало купцу 2-й гильдии Г. Н. Зарубину. Его арендовала для проведения «маскарадов и концертов» Контора театральной дирекции по Московскому отделению. Круглый зал большой ротонды был роскошно убран, стены, купол расписаны театральным декоратором Джеромо Скотти. Местоположение здания показано на плане квартала у Никитских ворот в 1801 году. Вход в круглый зал примерно соответствовал главному входу в драматический театр имени Владимира Маяковского.

В дневнике известного театрала С. П. Жихарева сохранилась запись 1805 года: «На днях, кажется 2 декабря, в круглой зале Зарубина, у Никитских ворот, дает концерт скрипач Бальо, соперник знаменитого Роде, который два года назад обворожил всю Москву волшебным (как тогда говорили) смычком своим. Теперь мнения разделились, и некоторые знатоки отдают преимущество Бальо, в игре которого находят более беглости, силы и энергии, но Всеволожский, Мосоловы и другие дилетанты одного с ними круга утверждают, что хотя Бальо точно отличный скрипач и одарен необыкновенною силою, но что Роде превосходит его чистотою, нежностью и певучестью игры. «Так играет, - говорят они, - что невольно плачешь, сердце выскочить хочет, и не слышишь земли под собою». Вот как! Но я слышал, что то же говорили и даже писали о Жарновике и помешанном Дице. Чему верить? Мне кажется, что нет лучше того, что нравится, а нравится сегодня одно, завтра другое. Бедные мы люди и бедный я студент!».

1864-1883
С 1864 года главной наследницей огромного состояния Глебовых-Стрешневых стала двадцатитрехлетняя Евгения Федоровна Шаховская (в девичестве фон Бреверн). По Высочайшему повелению ей и ее мужу Михаилу Валентиновичу Шаховскому «дозволено именоваться князьями Шаховскими-Глебовыми-Стрешневыми».

М. В. Шаховской-Глебов-Стрешнев долго служил в Риге, Эстляндии (нынешней Эстонии), Тамбове, Липецке. Обосноваться в Москве супруги смогли только в конце 1870-х годов. Е. Ф. Шаховская-Глебова-Стрешнева немедленно приступила к перестройке родовой усадьбы Покровское-Стрешнево неподалеку от Москвы. К одному из фасадов старого барского дома она пристроила по проекту архитектора К. В. Терского полукруглое здание домашнего театра. Его окончательная отделка была завершена в 1883 году. По воспоминаниям современников «там находилась всего одна ложа, которую каждое воскресенье, когда давались представления, занимала сама княгиня, а партер заполняли окрестные дачники».

1885-1886
Домашний театр в Покровском-Стрешневе воодушевил Е. Ф. Шаховскую-Глебову-Стрешневу купить в 1885 году владение на углу Большой Никитской улицы и Малого Кисловского переулка, где в начале XIX века стояла «круглая зала Зарубина», которая сгорела во время пожара 1812 года.

Все постройки бывшей усадьбы Зарубиных-Ефремовых (за исключением небольшого объема на стыке улицы и переулка) были снесены. В 1885-1886 годах на свободной площадке по проекту К. В. Терского построено здание частного театра в «русском стиле, в котором ныне размещается драматический театр им. Вл. Маяковского. В 1887 году между театром и главным домом основной усадьбы был сооружен крытый переход на уровне второго этажа, удобно соединявший оба строения. К сожалению, до нашего времени переход не сохранился.

В феврале 1885 года Е. Ф. Шаховская-Глебова-Стрешнева начала строительство нового парадного зала на втором этаже главного дома. Проект зала, украшенного по периметру двадцатью колоннами коринфского ордера выполнил архитектор К. В. Терской. Позднее зал был назван Белоколонным. Помещение площадью около 400 кв. м., представляющее в плане квадрат, предназначалось для проведения общественных собраний, благотворительных концертов и других мероприятий, организуемых Шаховскими-Глебовыми-Стрешневыми. Супруги были известными благотворителями. Не имея собственных детей, они опекали сиротские приюты, летние детские колонии, содержали лазареты и убежище для престарелых воинов.

Спустя 105 лет Белоколонный зал стал основной сценой «Геликон-Оперы».

1887 -1892
Театр на углу Большой Никитской и Малого Кисловского переулка строился Шаховскими-Глебовыми-Стрешневыми для сдачи в аренду антрепренеру и актеру Георгу Парадизу. Указ Сената от 24 марта 1882 года отменил монополию императорских театров в Петербурге и Москве. В столицах официально разрешили театры, работающие на коммерческой основе. Театр на Никитской стал одним из первых в Москве театров, который действительно являлся частным. По фамилии антрепренера он назывался «Парадиз», что в переводе с немецкого означает «рай».

Носитель столь звучного имени Георг Парадиз родился в 1846 году во Франкфурте-на-Майне в семье богатого купца. Закончил коммерческое училище в Данциге, но вопреки воле родителей занялся в 1862 году сценическим искусством. В 1880 году Георг Парадиз был приглашен в Петербургский Немецкий Императорский театр. Через два года приехал в Москву с несколькими актерами немецкой труппы, выступал со спектаклями на Франко-русской выставке и в летнем Немецком клубе в Петровском парке. Рискнул на зиму остаться в Москве в театре Солодовниковского пассажа, составил свою труппу. Спектакли принесли прибыль в 70 тысяч рублей. Окончательно обосновавшись в Москве, Георг Парадиз познакомился с поклонницей немецкого театра Е. Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой. Он вдохновил княгиню финансировать строительство театрального здания на углу Большой Никитской и Малого Кисловского переулка. По завершению строительства Парадиз заключил арендный договор на 12 лет. Но здесь успех стал изменять антрепренеру. Новая труппа была неудачно составлена, театр часто пустовал. Не спасала положение и субаренда зала.

Шаховские-Глебовы-Стрешневы вскоре утратили интерес к владению на Никитской улице. Они стали подолгу жить в Италии, купили у Демидовых имение Сан Донато в Тоскане, путешествовали по Европе, а затем обосновались на курортах земли Гессен в Германии, откуда были родом предки Евгении Федоровны фон Бреверны. В 1892 году М. В. Шаховской-Глебов-Стрешнев умер в городе Аахене. После смерти мужа вдова окончательно покинула дом на Большой Никитской и жила или в Покровском-Стрешневе, или в Европе. Все строения московского владения сдавались в аренду. В парадных комнатах второго этажа главного дома устраивались «свадьбы и домашние балы». Центром таких праздников был двадцатиколонный зал.

В 1892 году Георг Парадиз был объявлен банкротом, его движимое имущество продано с публичного торга. Разорившись, он продолжал организаторскую театральную деятельность в разных направлениях, но уже не брал залы в длительную аренду.

1893-1904
В 1893 году арендатором театра на Никитской ненадолго стал московский купец Яков Васильевич Щукин, вскоре создавший собственный театр в саду «Эрмитаж». После Я. В. Щукина театр снимал некий Щульц. С начала 1900-х годов театр Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой стал называться «Интернациональным», так как на его сцене выступали преимущественно иностранные гастролеры.

В 1890-е годы организатором турне был сам Георг Парадиз. Он сумел привезти в Москву почти всех известных европейских драматических актеров - «гениальных толкователей классического репертуара». Среди них, в первую очередь, следует назвать гастроли актеров знаменитой труппы герцога Мейнингенского с участием берлинского актера Людвига Барная. Актеры-реформаторы оказали большое влияние на молодого К. С. Станиславского. По словам театрального критика В. А. Нелидова «мейнингенцы избавили театр от авгиевых конюшен обстановки и заставили одновременно эту обстановку помогать исполнению. Они воскрешали историю, чаровали фантазией. И очень несправедлива будет к ним история, если не поспешит отметить, что они были прекрасные актеры».

Несколько раз в театре на Большой Никитской выступал ведущий мюнхенский актер Эрнест Поссарт - незабываемый исполнитель ролей Шейлока в «Венецианском купце», Яго в «Отелло», гетевского Мефистофеля в «Фаусте». Мастерство и изящество на никитской сцене демонстрировали французские актеры: Антуан Жоссе, братья Коклены, Дюмени и Муне Сюлли. Неизменным успехом пользовался итальянский актер Эрнесто Росси. В. А. Нелидов вспоминал: «Блеск его таланта не затмевался даже таким огромным минусом, как ужаснейшая труппа, с которой он обычно гастролировал». Москвичи прощали ему безобразные декорации и костюмы. В 60 лет актер по просьбе русских друзей однажды согласился исполнить роль Ромео, но предупредил, «что будет играть без грима, без парика, ибо грим ему уже не поможет, и что он даст не игру Ромео, а так сказать чтение и показывание роли в костюме…» Росси давал не любовь Ромео, а страсть, но страсть красивую, юную, определимую прелестным русским непереводимым словом «беззаветность»… Ромео - Росси был гимн чарам страсти, пропаганда (если нужно это слово) против всеубивающего аскетизма, тургеневщины, мазохизма и прочего… После этого спектакля говорили: «Это не итальянский артист, это итальянский фокусник». Пожалуй! Но это был художественный «чудесный» фокус, фокус воскрешения в душе зрителя того, чего не мог не пережить каждый хоть раз в жизни».

Среди наиболее известных гастролеров Интернационального театра - француженка Сара Бернар, итальянка Элеонора Дузе, труппа Венской оперетты.

Есть три свидетельства об игре в театре на Большой Никитской, 19 К. С. Станиславского. В 1887 году он играл как любитель в комедии В. Крылова «Дело Плеянова». В 1895 году был партнером П. А. Стрепетовой в «Горькой судьбине». И, наконец, 1 мая 1899 года на сцене театра состоялся показ «Чайки» для единственного зрителя - Антона Павловича Чехова. Писатель не смог из-за болезни приехать из Ялты на триумфальную премьеру и упросил труппу Художественного театра повторить спектакль. Чехов назвал постановку Станиславского «изумительной», но раскритиковал исполнительницу главной роли. Сам же К. С. Станиславский играл в «Чайке» роль Тригорина.

1898
После пожара в Солодовниковском театре, в январе 1898 года, в Интернациональный театр переехала и до 22 ноября 1898 года давала спектакли Частная опера Саввы Ивановича Мамонтова - первая в России негосударственная оперная антреприза. Она имела стабильную труппу и достигла в своих спектаклях высокого художественного результата. Основу репертуара в 1898 году составляли оперы Н. А. Римского-Корсакова «Садко», «Псковитянка», «Снегурочка», «Майская ночь», «Хованщина» М. П. Мусоргского и оперы других известных композиторов. Ведущими солистами были молодой Ф.И. Шаляпин и Н. И. Забела-Врубель. Наибольший успех Н. И. Забеле-Врубель принесли партии в операх Римского-Корсакова. Композитор специально писал их для чарующего, проникновенного голоса певицы. На спектаклях всегда присутствовал муж Н. И. Забелы-Врубель, художник М. В. Врубель. Однажды певица спросила, не надоело ли ему слушать «Морскую царевну»? «Нет, - отвечал он - я могу без конца слушать оркестр, в особенности МОРЕ. Я каждый раз нахожу в нем новую прелесть, вижу какие-то фантастические тона».

Лирико-драматическим сопрано в труппе обладала Е. Я. Цветкова, из меццо-сопрано выделялись А. Е. Ростовцева и В. Н. Петрова-Званцева; из баритонов - Н. А. Шевелев и М. В. Бочаров. Спектакли оформляли: К. А. Коровин, М. В. Врубель, В. М. Васнецов, В. Д. Поленов и другие художники. Весной 1898 года С. И. Мамонтов решил поставить «Бориса Годунова» Мусоргского. Для музыкальной разработки спектакля был приглашен молодой композитор и начинающий дирижер С. В. Рахманинов. Под руководством Рахманинова Ф. И. Шаляпин проштудировал партитуры не только «Бориса Годунова», но и всех опер, готовившихся к постановке. Это стало важным этапом в профессиональном становлении певца. Позднее Шаляпин писал: «До сих пор я с радостью вспоминаю этот чудесный московский период моей работы. В атмосфере доверия, признания и дружбы мои силы как бы удесятерились. Я работал с энтузиазмом и, как губка впитывал в себя лучшие веяния времени, которое во всех областях искусства было отмечено борьбою за обновление духа и формы творений».

Премьера оперы «Борис Годунов» состоялась 7 декабря 1898 года в уже отремонтированном Солодовниковском театре. В сентябре 1899 года Савва Мамонтов был арестован, обвинен в финансовых злоупотреблениях, но затем оправдан. После выхода из тюрьмы он отошел от дел оперы. Труппа Частной оперы под председательством дирижера и композитора М. М. Ипполитова-Иванова объединилась в Товарищество оперных артистов, а затем перешла в Оперу С. И. Зимина и вскоре вновь выступала в Интернациональном театре на Большой Никитской.

1905-1907
Опера Сергея Ивановича Зимина была создана в 1904 году. В сезон 1904-1905 года она давала спектакли в театре Омона. Были поставлены « Майкая ночь» Римского-Корсакова, «Жизнь за царя» Глинки, «Кармен» Бизе, «Черевички» и «Чародейка» Чайковского, «Аида» Верди, «Вражья сила» Серова. Второй и третий сезоны антрепризы (1905-1907 годы) прошли в театре на Большой Никитской, 19. В первых спектаклях труппа последовательно продолжала традиции Частной оперы. Но одновременно С. И. Зимин поставил задачу использовать все лучшие достижения новейшего европейского оперного искусства. Готовясь к открытию антрепризы, он побывал в оперных театрах Парижа, Берлина, Неаполя и Милана, где подробно изучил весь театральный процесс. Среди европейских театров Зимин особо выделил парижскую «Опера-Комик», которую взял за образец для собственной антрепризы. Как не вспомнить в этом случае размышления гения поэзии А. С. Пушкина о «подражании таланту». Ведь подражание, по словам поэта, «не есть постыдное похищение-признак умственной скудости, но благородная надежда на свои собственные силы, надежда открыть новые миры, стремясь по следам гения, - или чувство, в смирении своем еще более возвышенное: желание изучить образец и дать ему вторичную жизнь».

8 сентября 1905 года сезон в Интернациональном театре открылся оперой Пучини «Богема». Ее интерпретацию заимствовали из одноименного спектакля «Опера-Комик». Были тщательно скопированы декорации, костюмы и даже повторены мизансцены. Постановщики тщательно собирали материал по бытовой жизни Латинского квартала. Спектакль готовился с большой тщательностью, любовью и увлечением. Успеху оперы во многом способствовало выступление Е. Я. Цветковой в партии Мими. Художественным руководителям постановки был М. М. Ипполитов-Иванов.

При постановке оперы Л. Делиба «Так сказал король» вновь были использованы эскизы и режиссерский план спектакля «Опера-Комик». Главные мужские роли исполнили Волков и Райский. По словам критика, «точно истые французы поняли они тонкость французской манеры, схватили верно ее тон». Московская публика приняла вторую новинку сезона с восторгом. «Все сыгрались и спелись, - отмечали критики - тем достигнут ансамбль - сценический и вокально-музыкальный».

Вспоминая то далекое время, М. М. Ипполитов-Иванов писал: «В сезон 1905-06 гг. перешла опера в Интернациональный театр на Большой Никитской улице в том же составе с небольшим пополнением в лице прекрасного артиста и певца Н. Г. Райского, впоследствии профессора и проректора Московской консерватории. Несмотря на небольшие размеры театра, он был хорошо оборудован, и можно было давать такие оперы как «Снегурочка», «Орлеанская дева», «Борис» и другие, что привлекало публику, и дела шли хорошо. Из сравнительно неисполняемых опер возобновили мою «Асю» и на этот раз очень тщательно и старательно ее подготовили. После «Аси» с большим успехом поставили «Заза» Леонкавалло, очень слабую по музыке оперу, но ловкую по фактуре, в ней захватывающе хороши были Заза - Петрова-Званцева и Дюфен - Н. Г. Райский.

Неудачи японской войны, студенческие волнения и революционные выступления нарушили привычный уклад жизни. Сезон закончился постановкой оперы Лало «Король города Иса» - очаровательной, оригинальной, свежей по музыке и трогательному сюжету. П. И. Чайковский слышал эту оперу в Париже, пришел от нее в восторг и привез мне клавир. Опера имела большой успех, но, к сожалению, прошла всего несколько раз, по случаю закрытия сезона».

Декабрьское восстание 1905 года прекратило нормальную жизнь города, спектакли были прерваны, пришлось перейти на репетиции. Они давали, по словам С. И. Щукина, «отрадный отдых душе, мятущейся в тревогах... великих исторических дней».

Третий сезон открылся 2 ноября 1906 года постановкой «Сказки о царе Салтане» Римского-Корсакова. Представление затянулось до половины первого ночи, но немногочисленная публика досидела до конца и «горячо приветствовала артистов». Желая поднять сборы, С. И. Зимин пригласил знаменитого оперного певца Л. В. Собинова, вернувшего в Россию после двухлетнего заграничного турне. 13 ноября он впервые пел в «Травиате». 11 декабря состоялась премьера обновленной постановки «Вражьей силы» Серова.

Подводя итоги первых сезонов Оперы С. И. Зимина, критики писали: «Он создал прекрасное, хорошо обставленное предприятие, привлек в него рядом с двумя-тремя большими артистами много симпатичных дарований, которым он открыл дорогу, ранее для них закрытую. Он познакомил публику с целым рядом опер новейшего репертуара… Он сумел поставить свою оперу с художественным вкусом и умением, проявляя всюду серьезное и совсем не любительское отношение к делу».

Со временем маленькая сцена Интернационального театра стала создавать трудности в постановке больших спектаклей, и сезон 1907-1908 годов был открыт уже в Новом театре на Театральной площади (д. 2/7). В дальнейшем Опера Зимина стала крупнейшим частным театром России, а ее организатор, как и Савва Иванович Мамонтов, навсегда вошли в историю русского оперного искусства. (С 1996 г. в Москве проводится Международный конкурс вокалистов имени Сергея Ивановича Зимина).

С 1908 по 1912 годы театр и часть помещений на втором этаже главного дома арендовал известный российский театральный деятель Константин Николаевич Незлобин. Он был актером, режиссером и умелым организатором театрального дела. Антрепренер всегда стремился создать единый актерский ансамбль, выбирал репертуар, ориентированный на интеллектуальную публику. Долгое время Незлобин работал в Самаре, Ярославле, Нижнем Новгороде, Риге, Вильно. Для провинциальных театров ему приходилось формировать труппы, искать режиссеров.

На Большой Никитской, 19 К. Н. Незлобин организовал частное театральное бюро, в которое обращались актеры в поисках работы. По воспоминаниям современников, антрепренер требовал «строжайшей дисциплины с деспотичной суровостью. Он давал актеру верные деньги (у него служили без контрактов, «на слово») и приучал ценить весомость каждого замечания, требуя подчинения заведенному порядку, умел наградить по-купечески широко». В 1909 году антрепренер окончательно переехал в Москву, основал Незлобинский театр. Несколько квартир во владении Е. Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой снимали актеры его труппы. Первые сезоны театр работал в особняке на Большой Никитской. Особым успехом пользовалась поставленная самим Незлобиным драматическая поэма Е. Жулавского «Эрос и Психея», впечатлявшая богатыми декорациями и костюмами. В надежде удивить столицу антрепренер пригласил к сотрудничеству К. А. Марджанова. Он работал с ним и раньше в рижском театре.

Режиссер-экспериментатор выпустил четыре спектакля («Колдунью» С. Н. Чирикова, «Шлюк и Яу» Г. Гауптмана, «Ню» Дымова, «Черные маски» Л. Н. Андреева). В каждой постановке К. А. Марджанов использовал новые неожиданные приемы. Они не всегда оправдывали себя и принимались зрителем. Но, несмотря на просчеты, было очевидно, что в Москве появился серьезный драматический театр с ищущими антрепренером и режиссерами. Вскоре Незлобин стал работать на сцене бывшего Шелапутинского (Нового) театра на Театральной площади (д. 2/7). Но аренду Никитского театра (так стал называться бывший Интернациональный театр) он оставил за собой, предоставляя сцену различным труппам. Его театральное бюро на Большой Никитской, 19 функционировало. Здесь Незлобин набирал актеров для петербургских антреприз в Панаевском театре.

1913-1919
В 1911 году из Петербурга в Москву переехала примадонна петербургской оперетты Евгения Владимировна Потопчина. Она стала выступать на сцене Никитского театра в труппе своего мужа - Б. Е. Евелинова. С 1913 года Евелинов взял театр в многолетнюю аренду, и Никитский театр стали чаще называть «Опереттой Е. В. Потопчиной». Актриса пользовалась огромной популярностью. Дома Москвы были обклеены ее афишами, извозчики разъезжали с приколотыми на спину портретами Потопчиной. Своей веселостью, музыкальностью, артистизмом Потопчина словно подтверждала слова известного интеллектуала, историка В. О. Ключевского о «легком жанре»: «Это нужно. Талантливая оперетка и водевиль - улыбки на лице искусства. Без улыбки лицо мертво». Среди лучших ролей актрисы: Дениза («Мадемуазель Нитуш» Ф. Эрве), Маскотта («Маскотта» Э. Одрана), Стаси, Сильва («Сильва» И. Кальмана), Валентина, Илона («Веселая вдова», «Цыганская любовь» Ф. Легара).

В начале 1920 года «Оперетта Е. В. Потопчиной» была закрыта по постановлению Совнаркома как явно «капиталистическая» и «не необходимая для развития масс». Декорации и костюмы театра «арестованы». Е. П. Потопчина уехала за границу.

В 1915 году в главном доме на Большой Никитской, 19 разместилось Московское справочно-статистическое бюро Императорского Российского театрального общества. Оно арендовало Белоколонный зал и еще несколько комнат на втором этаже главного дома, которые сейчас занимает «Геликон-Опера». К 1915 году общественная организация уже имела большой опыт работы. Она возникла в Петербурге в 1883 году по инициативе актрисы Александринского театра М. Г. Савиной под названием «Общество для пособия нуждающимся сценическим деятелям». На первом этапе главной заботой организации был сбор средств для помощи ветеранам сцены, оказавшимся на склоне лет без средств к существованию. Кроме того, на взносы и доходы от благотворительных мероприятий пытались поддержать безработных актеров. Ведь многие, особенно в провинции, были на жаловании 6-7 месяцев в году. Как только кончался сезон, артисты оставались без заработка. Потерявший работоспособность обрекался на нищету. Усилиями организации было создано первое в России «Убежище для престарелых артистов». В 1894 году общество стало называться Императорским Русским Театральным Обществом, получило покровительство великокняжеской семьи. В 1896 году при нем было организовано на общественных началах Справочно-статистическое бюро, осуществлявшее, в частности, посредничество при найме актеров на работу. Через бюро антрепренеры и актеры оформляли трудовые контракты.

В 1897 году в Москве в Малом театре состоялся первый съезд ИРТО. Он собрал более 1000 делегатов - актеров из столиц и провинции. Одним из важных мероприятий съезда была разработка формы так называемого «Нормального договора». Правила прилагались в виде «Сценического устава» (отдельной книжечкой). В Уставе было 193 правила в 5 разделах о: предпринимателях, режиссерах, актерах и актрисах, оркестре и хоре, штрафах.А также указывалась сумма неустойки, которую должна была выплатить та из сторон, которая этот договор нарушила. «Нормальный договор» юридически лишал антрепренеров возможности эксплуатировать актеров. Однако, как это исполнялось на практике в частных театрах, можно судить хотя бы на примере К. Н. Незлобина.

В Ежегодных собраниях ИРТО всегда принимала активное участие актриса Малого театра Александра Александровна Яблочкина. В 1915 году после смерти М. Г. Савиной она избрана председателем Совета общества, и сам Совет ИРТО переведен в Москву.

Московское справочно-статистическое бюро ИРТО вело учет всех театров и актеров России. При нем существовал Комиссионный отдел по репертуарной части, занимавшийся рассылкой пьес и комплектов ролей членам общества. Предполагаемые к постановке пьесы передавались из бюро на цензуру. Здесь велась подготовка к Годовым собраниям общества, на которые в Москву съезжалось до 6000 членов. В 600 провинциальных городах работали уполномоченные ИРТО. Ежегодно все театры России давали один спектакль в пользу общества. В доме на Большой Никитской собирались как столичные, так и провинциальные актеры. Он стал клубом творческой интеллигенции. В зале проводились благотворительные спектакли, концерты, юбилейные вечера. В 1917-1918 годах произошло важнейшее для истории дома событие - на сцене Белоколонного зала работал Камерный театр под руководством выдающегося режиссера XX века Александра Яковлевича Таирова.

Камерный театр был основан А.И. Таировым в 1914 году с актрисой А. Г. Коонен и группой молодых актеров. Режиссер противопоставлял свой театр «эмоционально-насыщенных форм» как натуралистическому театру, так и «условному театру» раннего В.Э. Мейерхольда. Таиров считал Камерный театр подлинно революционным не по политической сути, а «по своему театральному существу». Режиссер стремился к мастерству в постановочной и актерской работе, тяготел «к репертуару романтичному и трагедийному, к сюжетам легендарным и поэтическим, к изображению больших, сильных чувств».

В декабре 1914 года сценой Камерного театра стал зал в доме купцов братьев Паршиных на Тверском бульваре. Спектакли имели огромный успех, но не принесли владельцам дома ожидаемой прибыли. Спустя два года Паршины подписали договор о передаче театра некому антрепренеру М. Н. Шлуглейту. 12 февраля 1917 года Камерный театр оказался на улице. На помощь ему сразу пришло Московское справочно-статистическое бюро ИРТО.

В своей книге «Страницы жизни» Алиса Коонен сообщает драгоценные подробности о последующих событиях в театре, совпавших с началом новой революционной эпохи. Она пишет, что спустя несколько дней, утром раздался звонок Таирова: «Алиса! Кричите ура! Сообщаю новый адрес Камерного театра. Записывайте! Москва, Большая Никитская, дом 19, во втором дворе» (напомним, что вход в главный дом расположен за вторыми проездными воротами по улице в сторону от центра города).

«Помещение, в которое мы переехали, принадлежало Российскому театральному обществу. Приютили нас здесь при содействии А. А. Яблочкиной и А. И. Южина, которые сердечно и дружески относились к Камерному театру. В этом помещении днем работала актерская биржа, а с четырех часов зал и маленькая сцена предоставлялись нам… Переселение наше произошло в самый разгар Февральской революции. Театральный муравейник был взбудоражен. Каждый день приносил тысячи новых постановлений, проектов. Как из рога изобилия, сыпались новости и слухи. Скоро мы узнали, что комиссаром всех московских театров был назначен Александр Иванович Южин, а управляющим Большого театра Леонид Витальевич Собинов. Горячо отнеслась актерская братия к решению один раз в месяц играть бесплатно, отдавая свой заработок в пользу бывших политзаключенных… Москва пестрела афишами благотворительных концертов, лекций в пользу раненых воинов, семей погибших на фронте… В этой суматошной взбаламученной жизни не было никакой возможности всерьез приступить к работе. А тут еще Таирова призвали на военную службу. Он лег в госпиталь «на испытание», и жизнь в театре совсем остановилась». Врачи признали Таирова негодным к военной службе, и в разгар лета состоялось собрание труппы.

Коонен пишет: «Когда собралась вся труппа, неожиданно оказалось, что нас очень мало. Но как только стало известно, что Камерный театр готовится к открытию сезона, стали приходить актеры. Пришел Борис Фердинандов, интересный актер и художник. Пришел поэт Борис Глубоковский, большой, красивый, глубоким бархатным басом и внешними данными он напоминал Маяковского. Пришел попробовать себя в качестве актера Борис Эрдман, впоследствии известный театральный художник. Пришел Юрий Милютин, в то время совсем молодой и очень худенький. В «Саломее» он играл одного из рабов, и Таиров шутил, что он отличный актер на роли угнетенных. Сейчас, когда я вспоминаю свои недавние встречи с импозантным композитором Юрием Милютиным, я с нежностью представляю себе худенького юношу на репетициях «Саломеи». Полуобнаженный, дрожа от холода, он с энтузиазмом переживал все трагические события, происходившие при дворе царя Ирода.

Сразу был объявлен набор в школу, и начались занятия с молодежью. Эта школа была очень далека от того Гэктемаса, который был организован при театре в дальнейшем, но и она много дала театру. Из нее вышли хорошие актеры: Миклашевская, Батаева, Бояджиева, Марьина, Румнев, Дорменко и другие. Для открытия сезона готовились два спектакля: «Саломея» Оскара Уайльда и «Король Арлекин» Лотара. Обе пьесы в то время считались революционными. «Саломея» до Февральской революции была запрещена духовной цензурой. И когда это запрещение было снято, к пьесе сразу же обратился ряд театров в провинции, в Москве она была поставлена в Малом театре и в Камерном.

Помещение, в котором нам предстояло играть, оказалось никак не приспособленным для театра. Сцена не имела ни колосников, ни боковых карманов, ни даже кулис». К этой характеристике театральный критик П.А. Марков добавляет, что зал был «маленьким, но широким», то есть таким, каким является квадратный Белоколонный зал. Коонен продолжает: «Надо было проявить немалую изобретательность, чтобы ставить здесь спектакли. Крошечная комната, разгороженная занавеской, служила и мужской и женской актерской уборной. Стремянка вела на антресоли», где во время спектакля помещался небольшой оркестр. Когда биржа кончала работу, актеры проветривали прокуренный зал, расставляли стулья и обставляли сцену. Первое время денег не получали. Скромные средства от продажи билетов шли на оплату оркестра, технического персонала и на содержание буфета, который был жизненно необходим в те голодные годы.

«22 октября (9 октября по старому стилю) 1917 года спектакль «Саломея» возвестил о втором рождении Камерного театра. Этот спектакль сыграл большую роль в истории нашего театра, также как и в моей творческой жизни… Пьеса Уайльда излагает библейский сюжет о трагической любви царевны Саломеи, падчерицы царя Ирода, к пророку Иоканаану, предсказавшему пришествие на землю Христа. Отвергнутая Иоканааном, проклинающим ее и весь распутный двор царя Ирода, Саломея в порыве жестокой неутоленной страсти требует у Ирода голову Иоканаана в награду за танец, который она будет для него танцевать.

Таирова увлекла в этой пьесе ее бунтарская стихия, кипение необузданных страстей. Яростная убежденность Иоканаакана, исступленные споры Ирода с фарисеями и саддукеями, наконец, неистовая языческая любовь Саломеи к пророку - вот то, на чем строил спектакль Таиров, противопоставляя эмоциональную напряженность декадансной вычурности уайльдовского стиля.

Оформляла спектакль А. А. Экстер… Площадка сцены была разработана просто и целесообразно. От рампы поднимались несколько ступеней, основное действие шло на возвышении. Сцена разделялась на две половины: правая сторона, огороженная тремя или четырьмя массивными колоннами, являлась как бы террасой дворца, здесь размещался Ирод, Иродиада, послы Рима и весь царский двор. На небольшом возвышении сзади стояли фарисеи и саддукеи, узкая винтовая лестница замыкала эту площадку. Левая сторона сцены как бы заключала в себе тот замкнутый мир, в котором живет Саломея, печальная, одинокая при кровавом дворе тетрарха, трепетно тянущаяся к чему-то другому, доброму и светлому. Декорация строилась из прямых кусков материи разной величины и формы, разной окраски, по-разному освещенных. Они то появлялись, то исчезали, ограничивая или расширяя сценическое пространство. Их движения определяли эмоциональный тонус действия».

Известный художественный критик Абрам Эфрос писал о премьере «Саломеи»: «В этой замечательной постановке, которая осталась в памяти, как одна из вех исторического 1917 года Экстер была ведущей силой… Внешность спектакля становилась важнее его сущности. Актеры должны были идти за Экстер, а не Уайльдом… Даже Коонен, самая органичная актриса левого театра…должна была играть на зрительных моментах больше, чем на смысловых… Экстеровские крайности были конечно не напрасны; то что отсеялось было богато; позднейшие спектакли строились на учете того, что дал абстрактивизм «Саломеи»; кусочки экстеровщины входили отныне обязательным элементом в работу каждого молодого художника сцены».

Яков Тугенхольд добавлял к этой восторженной оценке: «…перед нами целая клавиатура красок, сопровождающих, как оркестр, развитие «Саломеи»: от серебролунных до черных, на общем фоне красного занавеса лейтмотива этой драмы любви и смерти…». Алиса Коонен пишет: «В моей творческой жизни Саломея явилась большим событием. Этот образ открыл мне двери в мир большой трагедии, в мир обнаженных до предела чувств… Таиров видел образ Саломеи в сложнейших внутренних противоречиях… В нежную девичью влюбленность, которую сразу же пробуждает в ней пророк, бурей врывается языческая страсть, погружая ее в бездну восторга, отчаяни

ОПЕРА И БАЛЕТ ТЕАТРА

За долгую историю театра его труппой было поставлено свыше 800 опер и балетов, ко многим из них коллектив обращался несколько раз. А начиналось все так...

В 1777 году на Знаменской сцене театра состоялась премьера оперы Д. Зорина «Перерождение», о которой историк театра П. Арапов писал: «Января 8-го содержатели решились дать первую оригинальную оперу, составленную из Русских песен - «Перерождение»; по, опасаясь крайне за ее исполнение, Дирекция в предшествовавшем этой опере нарочно сочиненном разговоре испрашивала у публики позволения сыграть ее, и, несмотря на опасение, Русская опера имела большой ефект».

Из народа вышли первые актеры труппы, из народа вышли и первые русские музыканты: М. Матинский, крупнейший композитор конца XVIII века; Е. Фомин, избранный членом Болонской филармонической академии; Д. Кашкин, автор популярных песен, один из первых капельмейстеров московской сцены; М. Соколовский, учитель пения в Московском университете, он же скрипач оркестра и автор музыки нескольких опер, шедших в театре.

Через два года на той же Знаменской сцепе состоялось первое публичное исполнение оперы М. Соколовского на текст А. Аблесимова «Мельник - колдун, обманщик и сват». По свидетельству современника: «Сия пьеса столько возбудила внимания от публики, что много раз (27) сряду была играна и завсегда театр наполнялся... не только от национальных была слушана с удовольствием, но и иностранцы любопытствовали довольно: кратко сказать, что едва ли не первая Русская опера имела столько восхитившихся спектатеров и плескания...»

С самого начала деятельности Петровского театра его репертуар составили музыкальные и драматические спектакли, но особым успехом и вниманием зрителей пользовались оперы, поэтому театр в те годы чаще называли «Оперным домом».

О первоначальном репертуаре театра сохранились далеко не полные сведения, но известно, что среди многих других шли оперы «Розанна и Любим» И. Керцелли, «Санкт-Петербургский гостиный двор» М. Матииского, «Несчастье от кареты» В. Пашкевича. Балетная труппа показывала танцевальные картины из русского народного быта. Преобладал жанр балета-дивертисмента, основанного на играх, празднествах, песнях и плясках. Особой любовью пользовались спектакли «Глухая хозяйка», «Счастливое превращение», «Земира и Азор», «Цыганский балет», «Деревенская простота», восхищавшие публику всех рангов и сословий. Наряду с ними в репертуаре были и спектакли иностранных авторов, в большинстве написанные на мифологические сюжеты.

И в начале XIX века репертуар театра был очень пестрым, однако чаще других ставились любимые московской публикой оперы К. Кавоса, отца будущего строителя театра, «Любовная почта», «Мнимый невидимка» и особенно «Казар-стихотворец», не сходивший со, сцены в течение сорока лет.

Важную роль в формировании самобытных черт московского балета сыграл танцовщик, хореограф и педагог Адам Глушковский. Первым на балетной сцене он обратился к поэзии А. Пушкина и попробовал средствами хореографии воссоздать ее образы. В августе 1820 года появилась поэма молодого Пушкина «Руслан и Людмила», а уже 10 декабря 1821 года на сцене театра дома Пашкова, где в то время работала труппа, состоялась премьера большого героико-волшебного пантомимного балета «Руслан и Людмила, или Низвержение Черномора, злого волшебника», сочиненного и поставленного Глушковским на музыку капельмейстера театра Федора Шольца.

Становлению и творческому росту русской певческой школы способствовал композитор А. Верстовский, занимавший вначале должность инспектора музыки, инспектора репертуара, а затем управляющего Московской театральной конторой. При нем в театре прочно утверждаются произведения отечественной музыкальной драматургии: сначала оперы-водевили, а позднее романтические оперы большой формы, лучшей из которых явилась его «Аскольдова могила», впервые исполненная 16 сентября 1835 года и завоевавшая огромную популярность. Песни Торопки, главного героя оперы, в исполнении ведущего солиста московской оперы Александра Бантышева, сразу стали любимы публикой.

Событием театральной жизни стала постановка в Москве в 1843 году - через два года после парижской премьеры-балета Л. Адана «Жизель». С тех пор «Жизель» почти постоянно в репертуаре театра.

Историческим этапом в развитии театра, в формировании реалистических принципов вокально-сценического искусства стали создания основоположника русской классической музыки М. Глинки. Постановками на своей сцене «отечественной героико-трагической» оперы «Жизнь за царя» («Иван Сусанин») в 1842 году и онеры «Руслан и Людмила» в 1845-м, развивающей традиции музыкального эпоса, театр взял курс на создание подлинно русского репертуара.

Московский балет этого периода обязан своими удачами талантливому французскому хореографу Мариусу Петипа, поселившемуся в России. Балетмейстер неоднократно приезжал из Петербурга в Москву для постановки спектаклей. Самой значительной из его московских работ стал «Дон-Кихот Ламапчский» Л. Минкуса, впервые показанный в 1869 году. Московскую редакцию этого балета Пе-типа перенес впоследствии на петербургскую сцену.

В 60-е годы дирекция отдает театр в аренду итальянскому антрепренеру Мерелли на четыре-пять спектаклей в неделю. Деятели русской культуры, особенно В. Одоевский и П. Чайковский, возглавили борьбу с «итальяноманией» дирекции, призывая в своих печатных выступлениях к национальной самобытности искусства сцены Большого театра.

Большое значение для развития русской исполнительской культуры имело творчество П. Чайковского. Дебюты композитора в оперной музыке - «Воевода» (1869) и балетной - «Лебединое озеро» (1877) состоялись на сцене Большого театра. Здесь получила свое настоящее рождение опера «Евгений Онегин» (1881), первая проба на большой сцене после консерваторской постановки 1879 года; впервые увидел свет «Мазепа» (1884), одна из вершин оперного творчества композитора; окончательная редакция онеры «Кузнец Вакула», получившая в спектакле 1887 года новое название - «Черевички». Кстати, премьера «Черевичек» в Большом театре 19 января 1887 года стала и дебютом Чайковского за пультом оперного дирижера.

Памятным спектаклем в летописи театра стало первое исполнение 16 декабря 1888 года народной драмы М. Мусоргского «Борис Годунов», в основу которой легла трагедия А. Пушкипа. «Я разумею народ как великую личность, одушевленную единою идеею. Это моя задача. Я попытался разрешить ее в опере» - гласит надпись, сделанная композитором на клавире «Бориса Годунова». И действительно, по глубине и жизненной правде характеров, по воплощению исторических событий и патриотических идей опера Мусоргского не знает себе равных. В премьере спектакля партию Бориса пел один из лучших баритонов того времени Богомир Корсов.

Развивая традиции Глинки и эстетические принципы «Могучей кучки», со своими операми выступил Н. Рим-ский-Корсаков. Широко используя русский эпос, обращаясь к истории, легендам и преданиям, композитор воплощал в своих произведениях идеи, рождаемые современной ему действительностью. Первой из его опер свет рампы Большого театра увидела «Снегурочка» (1893), а затем - «Ночь перед Рождеством» (1898).

В том же 1898 году театр впервые показал зрителям «Князя Игоря» А. Бородина, оперу, ставшую образцом национального героического эпоса в музыке; а через два года любители хореографического искусства познакомились с балетом А. Глазунова «Раймонда». Главную партию на премьере танцевала виртуозная Аделина Джури.

Одновременно с расширением русского репертуара театр осуществлял постановки лучших произведений зарубежных композиторов. К ранее поставленным операм добавились «Риголетто», «Аида» и «Травиата» Д. Верди, «Фауст» и «Ромео и Джульетта» Ш. Гуно, «Кармен» Ж. Визе, «Тангейзер», «Валькирия» и «Лоэнгрин» Р. Вагнера и др.

Намечаются изменения не только в репертуаре, но и в качестве спектаклей, их музыкальной трактовке, художественном оформлении. Состав оркестра театра был доведен до 100 музыкантов, а его главным дирижером был назначен прославленный Ипполит Альтани. Своими спектаклями часто дирижировали композиторы А. Рубинштейн, Э. Направник, П. Чайковский, А. Аренский. Яркий след в истории театра оставил талантливый Карл Вальц, свыше 60 лет работавший здесь в качестве декоратора и машиниста сцены.

Оперная труппа театра XIX - начала XX века насчитывает многих выдающихся певцов, передававших из поколения в поколение традиции русской вокальной школы и актерского мастерства, исполнение которых было отмечено глубокой содержательностью и искренностью. Среди славных имен прошлых лет - Евлалия Кадмина, Антон Барцал, Мария Дейша-Сионицкая, Павел Хохлов, Надежда Салина, Леонида Балановская, Иван Грызунов, Антон Боначич, Маргарита Гукова, Дмитрий Смирнов, Василий Петров и многие другие.

В 1899 году в Большом театре впервые пошла «Спящая красавица». Постановка этого балета, утвердившая содружество музыки и танца в русском балетном театре, явилась началом долгой и счастливой работы в Москве выдающегося хореографа, либреттиста и педагога Александра Горского. С ним работала большая группа талантливых артистов - Екатерина Гельцер, Вера Каралли, Софья Федорова, Александра Балашова, Василий Тихомиров, Михаил Мордкин, Владимир Рябцев, дирижер и композитор Андрей Аренде и другие. Для оформления новой постановки балета Л. Минкуса «Дон-Кихот» (1900) Горский впервые пригласил молодых художников Константина Коровина и Александра Головина, будущих великих мастеров театральной живописи. Апогеем творчества Горского стал балет «Саламбо» А. Арендса (1910). В этом спектакле хореограф достиг гармоничного слияния музыки, танца, оформления и литературной основы спектакля.

Успешное развитие московского балета становится настолько очевидным, что многие петербургские мастера танца добиваются возможности участвовать в спектаклях Большого театра. На гастроли в Москву часто приезжали Матильда Кшесииская, Анна Павлова, Михаил Фокин и другие.

Небывалого расцвета достигает в эти годы и оперная труппа театра. На его сцене появляются певцы, имена которых становятся вскоре широко известны не только в России, но и за рубежом: Леонид Собинов, Федор Шаляпин, Антонина Нежданова. Собинов дебютировал в 1897 году партией Синодала в опере А. Рубинштейна «Демон». В 1899 году в красном плаще Мефистофеля в опере Ш. Гуно «Фауст» появился Шаляпин. Нежданова, к тому времени еще студентка Московской консерватории, в 1902 году впервые исполнила партию Антоииды в опере М. Глинки «Жизнь за царя».

Репертуар театра пополнялся значительными в художественном отношении постановками. 10 октября 1901 года в присутствии Н. Римского-Корсакова прошло первое представление в Большом театре его оперы «Псковитянка» с Шаляпиным в роли Ивана Грозного, затем свет рам-пы увидели «Моцарт и Сальери» (1901) и «Пан-воевода» (1905). Под управлением Сергея Рахманинова с участием Шаляпина и Неждановой прошла премьера новой постановки оперы «Жизнь за царя» (1904). Период музыкального осмысления и освоения отечественной классики завершился премьерами «Хованщины» М. Мусоргского (1912; режиссерский дебют Шаляпина) и опер Н. Римско-го-Корсакова «Сказка о царе Салтане» (1913) и «Царская невеста» (1916). В эти же годы ставятся замечательные произведения зарубежных композиторов, в частности цикл опер Р. Вагнера, новинки итальянской оперной музыки - произведения Р. Леонкавалло, Д. Пуччини, П. Масканьи.

Плодотворной была деятельность в Большом театре Сергея Рахманинова, заявившего себя и за дирижерским пультом гениальным музыкантом. Сочетая профессиональное умение добиваться тончайшей отделки исполнения с огромным темпераментом, глубоко проникая в стиль исполняемого произведения, Рахманинов повысил качество звучания русской оперной классики в театре. Кстати, с именем Рахманинова связан перенос пульта дирижера на то место, где он находится сейчас, раньше дирижер стоял за оркестром, лицом к сцене.

Высочайшим профессионализмом отличался оркестр театра, на протяжении 25 лет руководимый Вячеславом Суком; хоровой коллектив, возглавляемый хормейстером и дирижером Ульрихом Авранеком. Знаменитые художники Аполлинарий Васнецов, Александр Головин, Константин Коровин, Василий Поленов, Александр Бепуа создают свой стиль оформления спектаклей театра.

Вместе с тем па рубеже двух столетий все более усиливаются противоречия между художественными устремлениями передовых творческих сил театра и реакционной политикой дирекции императорских театров, технической отсталостью и рутиной постановочной практики императорской сцены. Большой театр временами утрачивал ведущее положение в музыкально-театральной жизни Москвы, уступая ее Частной опере С. Мамонтова или оперному театру С. Зимина.

Первые годы деятельности советского Большого театра - это годы подлинно революционной перестройки искусства на основе приобщения его к задачам современности.

Теории «об отмирании оперного жанра», возникшие в начале XX века, получили свое распространение и после Октября. В частности, пролеткультовцы оценивали оперное искусство, как «располагающее исключительно отрицательным багажом». Выдвигалось, например, предложение о снятии со сцены Большого театра оперы «Снегурочка» за то, что в центре событий стоит «личность полубога, полумонарха» Берендея, об исключении из репертуара вообще всех опер Римского-Корсакова. Ярые нападки вызывали произведения Верди, особенно «Аида» и «Травиата».

В защиту оперы включились прогрессивные представители художественной интеллигенции во главе с А. В. Луначарским. Это была прежде всего борьба за классический репертуар против пролеткультовского нигилизма. Критикуя их вульгаризаторские взгляды, Луначарский говорил: «Я знаю многих людей, до умопомрачения любящих «Аиду» и притом принадлежащих к нашей партии. Не надо ни в коем случае со злостной улыбкой преследовать «Травиату»...»

В это время и балет многим казался чужим и ненужным явлением в искусстве, обреченным на уничтожение как бессмысленный пережиток прошлого. Правда, из-за рубежа в адрес балетной труппы поступали многочисленные предложения полным составом выехать туда на постоянную работу. Несмотря на самые лестные и заманчивые из них, ансамбль сохранил себя. Ведущие исполнители - Екатерина Гельцер, Василий Тихомиров, Маргарита Кандаурова, Викторина Кригер, Мария Рейзен, Леонид Жуков, Иван Смольцов и талантливая молодежь - Асаф Мессерер, Анастасия Абрамова, Любовь Банк, Валентина Кудрявцева, Нина Подгорецкая и другие во главе с художественным руководителем Александром Горским стали основателями советской школы танцевального искусства. На страницах печати с благодарностью отмечалась деятельность всемирно известных деятелей искусства, таких, как Екатерина Гельцер, которая «голодную рабочую Москву... предпочла «пиру во время чумы» буржуазных Парижей и Лондонов».

Сохранить ценное в репертуаре и создать новые современны.© спектакли - такова была задача, стоявшая перед коллективом театра. Вот как выразил всеобщее настроение дирижер Юрий Файер: «Когда свершилась революция, мы... задумались над тем, как отразить великое событие в нашем искусстве».

Очень активно работает в эти годы Л. Горский. В 1919 году он впервые на московской сцепе поставил балет П. Чайковского «Щелкунчик». В поисках драматической выразительности в музыке Горский пригласил в 1920 году участвовать в работе над новой постановкой «Лебединого озера» Вл. Немировича-Данченко.

Хореографы искали новые формы, чтобы в своих постановках выразить веяния эпохи. Успешно в жанре танцевально-пластической миниатюры работал Касьян Голей-зовский, лучшим спектаклем которого стал балет «Иосиф Прекрасный» на музыку С. Василенко (1925).

Большой общественный и художественный резонанс имел балет Р. Глиэра «Красный мак», поставленный Львом Лащилиным и Василием Тихомировым к 10-летию Великого Октября. Увлекал и восхищал всех танец «Яблочко», матросская пляска, отражавшая мажорные черты героя современности - стать, ловкость, смелость, уверенность в себе, заразительную веселость и оптимизм. «Красный мак» пользовался огромным успехом у зрителей, только за первые два сезона он прошел 200 раз.

Героическая революционная тема становится одной из ведущих в советском балете. Мощно прозвучала она в спектакле «Пламя Парижа» Б. Асафьева, поставленном Василием Вайноненом в 1933 году.

Постоянное место в репертуаре театра занимают произведения Глинки, Даргомыжского, Чайковского, Бородина, Римского-Корсакова, Мусоргского. В 1927 году в полной редакции, с восстановленной сценой «У Василия Блаженного», прошла премьера оперы «Борис Годунов» (дирижер Арий Пазовский, режиссер Владимир Лосский). В спектакле, было много актерских удач и открытий: Владимир Политковский - Борис, Никандр Ханаев - Шуйский, Иван Козловский - Юродивый, Мария Максакова - Марина Мнишек, Николай Озеров - Самозванец.

Театр знакомит зрителей с выдающимися произведениями мирового искусства. Впервые были показаны оперы Р. Штрауса «Саломея» (1925), Д. Пуччини «Чио-Чио-саы» (1925) и «Флория Тоска» (1930), В.-А. Моцарта «Свадьба Фигаро» (1926).

С начала 20-х годов коллектив работает над сценическим воплощением произведений советских композиторов. В 1924 году состоялась премьера оперы «Трильби» талантливого молодого автора - композитора А. Юрасовского, а в 1927 году пошла опера молодого С. Прокофьева «Любовь к трем апельсинам» с целым созвездием выдающихся певцов под руководством Николая Голованова. В спектакле пели Антонина Нежданова, Надежда Обухова, Александр Пирогов. За одно лишь шестилетие - с 1924 по 1930 год - было поставлено 14 оперных и балетных произведений советских композиторов. В эти годы в области музыкально-театрального творчества композиторы вели очень разнообразные и часто противоречивые поиски. В 30-е годы появились новые произведения Д. Шостаковича, И. Дзержинского, Б. Асафьева, Р. Глиэра и других. Происходил плодотворный процесс взаимного обогащения авторского и исполнительского мастерства. Здесь в первую очередь необходимо назвать оперу Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда», поставленную в 1935 году.

Первым на советской сцене Большой театр возродил оперу М. Глинки «Иван Сусанин». Постановка 1939 года (Дирижер Самуил Самосуд, режиссер Борис Мордвинов) раскрыла народно-героическую сущность произведения.

В спектакле засверкал жизнерадостный талант Валерии Барсовой (Антонида), а образ Сусанина, созданный Максимом Михайловым, вошел в историю советского музыкально-исполнительского искусства.

Мир возвышенных образов всегда был присущ русской хореографии. Стремясь создать спектакли, насыщенные глубоким содержанием, балетмейстеры все чаще обращались к инсценировкам произведений классической литературы. Этапным среди этих спектаклей стал балет Ё. Асафьева «Бахчисарайский фонтан» (1936). Хореографию Ростислава Захарова отличали драматургическая четкость, гармония всех составных частей, богатые режиссерские находки. Интересно, что и в дальнейшем балетмейстер не раз обращался к воплощению в спектаклях поэзии и прозы А. Пушкина. На сцене Большого театра им поставлены балеты «Барышня-крестьянка» Б. Асафьева (1946) и «Медный всадник» Р. Глиэра (1949).

Окончание войны коллектив театра отметил ярким, праздничным спектаклем - постановкой балета С. Прокофьева «Золушка» (балетмейстер Ростислав Захаров, художник Петр Вильяме, дирижер Юрий Файер). В главной партии с блеском выступали Ольга Лепешинская, Галина Уланова, Марина Семенова, Раиса Стручкова.

А в следующем году состоялась премьера другого балета С. Прокофьева - «Ромео и Джульетта» в постановке Леонида Лавровского, огромного хореографического полотна, где лирические сцены, раскрывающие судьбу героев, чередовались с массовыми эпизодами уличных боев, празднеств, карнавальных шествий. «...Это не балет в нашем обычном и узаконенном веками понимании,- писал К. Паустовский.- Это - нечто новое и большее, чем балет. Это - высокая драма, выраженная пластическими средствами. После этой постановки становится ясно, что жест и движение могут звучать для нас не только с такой же силой, как слово, но, пожалуй, в иных случаях и сильнее слова». Наследницей и достойной продолжательницей лучших традиций русского балета стала в «Ромео и Джульетте» Галина Уланова.

Данью уважения театра к классическому наследию братских народов Чехословакии, Польши и Венгрии явились постановки опер «Проданная невеста» Б. Сметаны (1948), «Галька» С. Монюшко (1949), «Ее падчерица» Л. Яначека (1958), «Банк бан» Ф. Эркеля (1959). Появляются новые постановки классических русских опер, многие из них становятся как бы началом их новой сценической жизни- «Евгений Онегин» П. Чайковского (1944) и «Садко» Н. Римского-Корсакова (1949) в редакции Бориса Покровского, «Борис Годунов» (1948) и «Хованщина» (1950) М. Мусоргского в постановке Леонида Баратова, «Сказание о граде Китеже» (1983; режиссер Роман Тихомиров) и «Золотой петушок» (1988; режиссер Георгий Ан-симов) Н. Римского-Корсакова. Продолжая работу над лучшими образцами западного наследия, театр поставил оперы Д. Верди «Аида» (1951), «Фальстаф» (1962), Д. Обера «Фра-Дьяволо» (1955), Л. Бетховена «Фиделио» (1954), а несколько позже оперы, довольно редко появляющиеся на сценических подмостках, а в Большом театре поставленные впервые - «Юлий Цезарь» Г. Генделя (1979) и «Ифигения в Авлиде» X. Глюка (1983). Успехом ознаменована работа оперной труппы над советскими произведениями.

Поисками новых форм хореографического языка отмечены постановки балетмейстеров Василия Вайнонена («Мирандолина» С. Василенко, 1949), Леонида Якобсона («Шурале» Ф. Яруллина, 1955), Вахтанга Чабукиани («Лауренсия» А. Крейна, 1956), Юрия Григоровича («Каменный цветок» С. Прокофьева, 1959), Ольги Тарасовой и Александра Лапаури («Подпоручик Киже» С. Прокофьева, 1УЬЗ), Константина Сергеева («Тропою грома» К. Караева, 1959), Касьяна Голейзовского («Лейли и Меджнун» ь. Баласаняна, 1964,- постановка, ставшая «лебединой песней» выдающегося советского хореографа). Интересными творческими поисками и находками отмечены постановки балетов «Героическая поэма» Н. Каретникова (1964, хореография Натальи Касаткиной и Владимира Васильева), «Чиполлино» К. Хачатуряна (1977, постановщик Генрих Майоров), «Эскизы» А. Шнитке (1985, хореограф Андрей Петров).

Театр постоянно поддерживает тесные контакты с творческими работниками других стран. В постановке оперы «Укрощение строптивой» В. Шебалина (1957) принимал участие дирижер из Чехословакии Зденек Халабала, а оперы «Дон Карлос» Д. Верди (1963) - болгарский дирижер Ясен Найденов. Режиссеры из ГДР Иоахим Херц и Эр-хард Фишер осуществили постановки опер «Летучий голландец» Р. Вагнера (1963) и «Трубадур» Д. Верди (1972), а художник миланского театра «Ла Скала» Николай Бе-нуа оформил несколько спектаклей театра: «Сон в летнюю ночь» Б. Бриттена (1965), «Бал-маскарад» Д. Верди (1979) и «Мазепа» П. Чайковского (1986). В расчете на творческую индивидуальность Майи Плисецкой кубинский балетмейстер Альберто Алонсо создал спектакль «Кармен-сюита» на музыку Ж. Визе - Р. Щедрина (1967), а французские хореографы Вера Боккадоро и Ролан Пети поставили балеты «Любовью за любовь» Т. Хренникова (1976) и «Сирано де Бержерак» на музыку М. Констана (1988).

Более 45 лет с Большим театром связано творчество выдающегося оперного режиссера Бориса Покровского. Спектакли мастера во многом определяют музыкально-актерский и режиссерский уровень театра. Этапными стали многие его постановки, в том числе «Руслан и Людмила» М. Глинки (1972), «Отелло» Д. Верди (1978), и оперы С. Прокофьева «Война и мир» (1959), «Семен Котко» (1970), «Игрок» (1974).

В лучших спектаклях послевоенного репертуара раскрылся талант многих выдающихся певцов: Сергея Лемешева и Ивана Петрова, Марка Рейзена и Павла Лисициана, Ирины Архиповой, Евгения Нестеренко и Владимира Атлантова, Алексея Кривчени и Бэлы Руденко, Тамары Милащкиной и Александра Огнивцева, Зураба Соткила-вы и Артура Эйзена, Галины Вишневской и Юрия Мазу-рока, Тамары Синявской и Маквалы Касрашвили и других.

Почти всегда спектакли театра отличались высоким уровнем режиссерского решения, над ними работали выдающиеся оперные режиссеры Иосиф Лапицкий, Андрей Петровский, Николай Смолич, Иосиф Туманов. Режиссурой занимались и солисты оперной труппы. Так, Сергей Лемешев в 1957 году, а Елена Образцова в 1986-м осуществили постановки оперы Ж. Массие «Вертер», а Алексей Иванов в 1963 году- «Риголетто» Д. Верди. В этих спектаклях они пели свои любимые партии - Вертера, Шарлотту и Риголетто.

В 1964 году художественным руководителем балета Большого театра стал один из выдающихся мастеров современного хореографического искусства Юрий Григорович. Балетам «Легенда о любви» А. Меликова (1965), «Иван Грозный» С. Прокофьева (1975), «Ангара» А. Эшпая (1976), «Золотой век» Д. Шостаковича (1982) в постановке Григоровича свойственны богатство хореографической формы, драматургическая целостность, широкое развитие действенного, симфонического танца. Ошеломляющее впечатление на зрителей произвел балет «Спартак» А. Хачатуряна (1968), ставший триумфом для его создателей: Юрия Григоровича, художника Симона Вирсаладзе и дирижера Геннадия Рождественского. В 1970 году спектаклю была присуждена Ленинская премия. Кроме постановщиков высшей награды страны были удостоены исполнители партий Спартака и Красса виртуозные танцовщики Владимир Васильев, Михаил Лавровский и Марис Лиепа. Григоровичем были осуществлены новые редакции шедевров классики-«Щелкунчик» (1966), «Лебединое озеро» (1969) и «Спящая красавица» (1973) Чайковского «Ромео и Джульетта» Прокофьева (1979), «Раймонда» Глазунова (1984).

Высокие достижения в искусстве танца связаны с именами солистов: Натальи Бессмертновой, Екатерины Максимовой, Нины Тимофеевой, Нины Сорокиной, Людмилы Семеняки, Надежды Павловой, Юрия Владимирова, Вячеслава Гордеева, Бориса Акимова, Ирека Мухамедова, Нины Ананиашвили, Аллы Михальченко, Нины Семизоровой и многих других.

В качестве хореографов в последние годы выступают ведущие солисты труппы. Зрелым мастером.зарекомендовал себя Владимир Васильев, поставивший балет «Икар» С. Слонимского (1976), хореографическую композицию «Эти чарующие звуки...» (1978), балет на музыку К. Молчанова «Макбет» (1980). С большим успехом прошла в 1986 году новая премьера Васильева-хореографа - балет «Ашота» В. Гаврилина с Екатериной Максимовой в главной партии. Хореографы стремятся к обобщениям, прибегают к формам иносказательно-поэтической образности. В атом направлении проходила и работа Майи Плисецкой над балетами Р. Щедрина «Анна Каренина» (1972), «Чайка» (1980) и «Дама с собачкой» (1985). Как никогда раньше, в этих спектаклях раскрылась драматическая сторона таланта выдающейся балерины, психологическая глубина ее танца.

Гордостью советской исполнительской культуры является оркестр театра. Это коллектив с безупречной техникой, тончайшим чувством ансамбля. Он состоит из первоклассных музыкантов, многие из которых являются лауреатами международных и всесоюзных конкурсов. За пультом оркестра стояли прославленные дирижеры Лев Штейн-берг, Николай Голованов, Арий Пазовский, Василий Небольсин, Самуил Самосуд, Александр Мелик-Пашаев, Борис Хайкин, Геннадий Рождественский, Юрий Симонов. Свыше 40 лет бессменно дирижировал балетными спектаклями Юрий Файер. Ныне спектакли Большого театра ведут Евгений Светланов, Марк Эрмлер, Фуат Мансуров, Александр Лазарев, Александр Копылов, Альгис Жюрайтис.

Больших успехов достиг и другой коллектив театра - хор, в разное время выступавший под руководством Михаила Шорина, Александра Рыбнова, Александра Хазаио-ва, Игоря Агафонникова, Станислава Лыкова,- один из самых важных участников оперного спектакля.

Целые главы в истории советского театрально-декорационного искусства составляет творчество выдающихся мастеров театральной живописи, работавших над оформлением спектаклей Большого театра,- Федора Федоровского, Михаила Курилко, Владимира Дмитриева, Петра Виль-ямса, Вадима Рындина, Николая Золотарева, Валерия Ле-венталя.

Ныне труппа Большого театра одна из ведущих в мире по численности - свыше 900 артистов оперы, балета, хора, оркестра, мимического ансамбля. Невозможно просто перечислить имена всех мастеров оперной и балетной сцены, выступавших в спектаклях Большого театра, но нельзя не сказать, что 80 из них присвоено высокое звание «Народный артист СССР»; 14 творческих работников удостоены Ленинской премии; многие носят звания народных и заслуженных артистов, лауреатов Государственных премий СССР и союзных республик. Семь мастеров сцены Большого театра - певцы Иван Козловский, Ирина Архипова, Евгений Нестеренко, балерины Майя Плисецкая и Марина Семенова, дирижер Евгений Светланов, балетмейстер Юрий Григорович - удостоены звания Героя Социалистического Труда, а Галине Улановой это звание присвоено Дважды.

За заслуги в развитии советского музыкально-театрального искусства коллектив Большого театра СССР Дважды - в 1937 и 1976 годах - награжден орденом Ленина.

Творческая жизнь Большого театра сложна и многообразна: и подготовка новых спектаклей, и капитальное возобновление золотого фонда - этапных спектаклей прошлых лет, завоевавших поистине всенародное признание, гастрольная и шефская работа. В этом видит основной смысл своей деятельности художественный руководитель и главный дирижер театра Александр Лазарев, а вместе с ним и весь огромный театральный коллектив. Только в сезоне 1988-1989 годов было показано несколько премьер. Так, новое рождение получила опера-балет Н. Римского-Корсакова «Млада» (1988; дирижер А. Лазарев, режиссер Б. Покровский, художник В. Левенталь). Та же постановочная группа возобновила оперу С. Прокофьева «Обручение в монастыре» (спектакль 1982 г.). Эстонский режиссер Аарне Мнкк осуществил новую постановку оперы Д. Верди «Риголетто». В самом начале нового сезона коллектив театра впервые воплотил авторский вариант бессмертного произведения М. Глинки - оперу «Жизнь за царя».

Балетная труппа театра, развивая классическое наследие мастеров прошлого, поставила два новых спектакля: «Бурнонвиль. Фрагменты из балетов датского хореографа» и «Хореографические композиции Касьяна Голейзовского».

Ответственные партии в оперных и балетных спектаклях все чаще исполняет талантливая молодежь: певцы - Екатерина Кудрявченко и Нина Раутио, Елена Заремба и Марина Шутова, Владимир Богачев и Александр Федип, Михаил Крутиков, Глеб Никольский, Максим Михайлов; артисты балета - Наталья Архипова, Илзе Лиепа, Инна Петрова, Ирина Пяткина, Юрий Васюченко, Александр Ветров, Марк Перетокин, Юрий Посохов, Алексей Фадее-чев, Михаил Шарков и другие. Из книги Повседневная жизнь благородного сословия в золотой век Екатерины автора Елисеева Ольга Игоревна

«Вся опера пошла на маскарад» Принято считать, что маскарад - это костюмированный бал, не более. На самом деле отличия двух форм танцевальных вечеров были настолько существенны, что можно говорить о культурном противостоянии бала и маскарада. Если бал открыто

Из книги Древнерусская литература. Литература XVIII века автора Пруцков Н И

2. Русская комическая опера В январе 1779 г. на Московском театре была представлена комическая опера «Мельник колдун, обманщик и сват». Имя автора пьесы А. О. Аблесимова до этого мало кому было известно. Музыка к ней была «положена из русских песен российским московского

Из книги Марк Аврелий автора Фонтен Франсуа

БАЛЕТ ФАМИЛИЙ Структура римских имен подчиняется совершенно непонятным для нас правилам, обычаям и причудам. Можно набросать такую схему происхождения и эволюции имени Марка Аврелия.Во II веке человек из хорошей семьи был звеном в цепи почтенных предков; от них он и

Из книги Народные традиции Китая автора Мартьянова Людмила Михайловна

Пекинская опера Самым распространенным и самым влиятельным театральным жанром является пекинская опера. Пекинская опера появилась в Пекине в начале XIX века, это сценическое искусство объединяет в себе элементы пения, драмы, акробатики и боевого искусства. За 200 с лишним

Из книги Китайская головоломка автора Жемчугов Аркадий Алексеевич

Классическая опера под названием «Чжэнфын» 16 октября 1934 года принято считать началом Великого похода на 25 тысяч ли. В этот день Красная армия покинула Жуйцзинь и прекратила свое существование первая Китайская советская республика.А 22 октября 1935 года считается днем

Из книги Русский капитал. От Демидовых до Нобелей автора Чумаков Валерий

Опера Петь Савва Иванович любил с детства. Пел и в гимназии, и в университете, и на домашних концертах, за что не раз подвергался отцовской критике. Учился пению в Италии. А в 1885 году основал первую в России частную оперу, которая так и называлась – Московская частная

Из книги Тигр на завтрак автора Пессель Мишель

IV. Большевики и балет Семья Лисаневич была родом из Одессы, крупного портового города Украины, расположенного на берегу тихих вод Черного моря.На мой вопрос, как началась его невероятная карьера, он дал поразивший меня ответ: - Я всем обязан русской

Из книги 5-ый пункт, или Коктейль «Россия» автора Безелянский Юрий Николаевич

Опера и балет Зато мы делаем ракеты И покоряем Енисей, И даже в области балета Мы впереди планеты всей. (почти фольклор) Начнем все-таки с балета, здесь у нас достижений больше. В советские годы балет стал настоящим экспортным товаром. Но, увы, балет - не русское

Из книги От неолита до Главлита автора Блюм Арлен Викторович

Не тот балет «Начальнику Леноблгорлита тов. Арсеньеву Ю. М. старшего цензора Липатова В. Ф.Театр оперы и балета им. С. М. Кирова поставил балет „Далёкая планета“. (…) Либретто балета, написанное народным артистом СССР Н. М. Сергеевым, слабо в идейном отношении, путано и

Из книги Русский Сан-Франциско автора Хисамутдинов Амир Александрович

Из книги Лица века автора Кожемяко Виктор Стефанович

Имя и честь театра НАРОДНЫЙ АРТИСТ СССР, ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ МАЛОГО ТЕАТРА ЮРИЙ СОЛОМИН Юрию Соломину, одному из талантливейших воспитанников школы Малого театра, на рубеже веков выпало стать в полном смысле спасителем «Дома Островского» от разрушительных

Из книги Чудеса света автора Пакалина Елена Николаевна

Сиднейская опера Здание оперного театра в крупнейшем городе Австралии Сиднее представляется огромным сказочным цветком, раскрывающим свои лепестки. Это чудесное сооружение расположено в морской гавани на Беннелонг Пойнт и лучше всего смотрится с воды. В 1954 г.