Дом внукова на трубной. Трубная улица. История трех домов. Монумент на Трубной

Известны две легенды о происхождении названия района, и обе они связаны с женщинами. Согласно первой версии, местность назвали так в честь жены боярина Федора Голтяя, который владел этими землями в начале XV века. Якобы жена его, Марья, была женщиной необыкновенной красоты. Другая версия гласит, что в этой роще жила шайка разбойников под предводительством атаманши Марьи.

Самый правдоподобный вариант происхождения названия, как всегда, наиболее прозаичен: после Смутного времени здесь появляется слободка Марьино, от которой роща и получила свое название. Впрочем, до начала XVIII века Марьина Роща была частью лесного массива, где действительно орудовали разбойники.

Как ни странно, знаменитым этот район стал благодаря кладбищу. Во второй четверти XVIII века сюда переносят божедомку — место, где хоронили самоубийц и погребали неопознанные трупы, найденные на улицах города. Была такая традиция: в день Семик, четверг на седьмой неделе после Пасхи, хоронить все неопознанные тела. Многие москвичи собирались в этот день на божедомках в надежде, что тут и были похоронены их близкие, пропавшие без вести.

После поминальных служб горожане отправлялись в соседнюю рощу, где продолжались уже светские поминки, с песнями и хороводами.

Такие собрания в Семик стали традицией и вскоре превратились в настоящие народные гулянья. Густая роща к этому располагала, а вскоре предприимчивые москвичи устроили здесь балаганы и трактиры.

Репродукция с картины неизвестного художника середины XIX века «Гулянье в Марьиной роще». Государственный исторический музей/РИА «Новости»

В начале XIX века местные крестьяне стали сдавать свои избы в аренду московским дачникам. Близость к городу и красивая Марьина роща решили дело, и место это стало притягивать и высший свет. Гулянья в Марьиной роще стали настоящей достопримечательностью Москвы, о них обязательно упоминали в путеводителях.

«Как это странно, в Москве самые любимые гулянья простого народа — Ваганьково и Марьина роща, — отмечал писатель Михаил Загоскин. — Ваганьково — кладбище за Пресненской заставой, Марьина роща — также старое кладбище в двух шагах от Лазаревского кладбища; одним словом, это место самых буйных забав, пьянства и цыганских песен окружено со всех сторон кладбищами.

В этой Марьиной роще все кипит жизнию, и все напоминает о смерти.

Тут, среди древних могил, гремит разгульный хор цыганок; там, на гробовой плите, стоят самовар, бутылки с ромом и пируют русские купцы».

Впрочем, в 1851 году в прекрасную зеленую рощу ворвался прогресс и железное чудище: через район проложили Николаевскую железную дорогу. Раскидистые деревья и тенистая прохлада сменились редкими березками и оглушительными гудками паровозов. К концу века район превратился в промышленный. За 15 лет (с 1897 по 1912) население его выросло в пять раз за счет притока рабочих. Большинство обитателей Марьиной рощи вынуждено было снимать жилье. В это время здесь часто находили для себя приют криминальные элементы: воры, грабители и скупщики краденого. Из дачного престижного района Роща превратилась в заводскую, криминальную окраину. Так, например, появилось выражение «В Марьиной роще — люди проще». В 1912 году корреспондент газеты «Московский листок» писал: «Канализации нет. Очистка нечистот производится примитивным способом — тянутся обозы «золотарей», вывозящие нечистоты, распространяя невозможный смрад».

Хитровка: биржа труда и ночлежки

Хитровка считалась самым опасным местом Москвы на рубеже XIX и XX веков. Интересно, что с XVII века на месте Хитрова рынка, который позже станет известным пристанищем нищих и преступников, жила русская знать. Дворянские усадьбы сгорели в 1812 году, а через 12 лет землю выкупил генерал-майор Николай Хитрово. Расчистив это место и построив здесь торговые ряды с жилыми подворьями, благотворитель подарил новую площадь Москве. После его смерти торговые ряды появились со всех четырех сторон Хитровской площади.

Дурная слава пришла к этому месту после того, как Хитровскую площадь сделали биржей труда.

После отмены крепостного права тысячи освободившихся крестьян ушли в город на заработки. Квалифицированной рабочей силы было мало, и людям приходилось неделями искать себе место работы. Кто-то его так и не находил и продавал последние свои вещи, чтобы прокормиться.

Обжорка на Хитровом рынке. Фото: pastvu.com

Все эти люди, приехавшие искать заработок, жили в ночлежных домах. «Двух- и трехэтажные дома вокруг площади все полны такими ночлежками, в которых ночевало и ютилось до десяти тысяч человек. Эти дома приносили огромный барыш домовладельцам, — писал Владимир . — На площадь приходили прямо с вокзалов артели приезжих рабочих и становились под огромным навесом, для них нарочно выстроенным. Сюда по утрам являлись подрядчики и уводили нанятые артели на работу. После полудня навес поступал в распоряжение хитрованцев и барышников: последние скупали все что попало. Бедняки, продававшие с себя платье и обувь, тут же снимали их и переодевались вместо сапог в лапти или опорки, а из костюмов — в «сменку до седьмого колена», сквозь которую тело видно».

Образ Хитровки, места, куда обычному человеку вход заказан, привлекал многих писателей, актеров и режиссеров. Например,

Станиславский и Немирович-Данченко в 1902 году приходили в одну из ночлежек, ставили на стол водку и колбасу и пировали вместе с босяками,

а заодно изучали быт городского «дна» для постановки и создания декораций пьесы Горького «На дне».

В период революции Хитровка стала уничтожать саму себя. Гиляровский описывал это так: «В 1917 году ночлежники «Утюга» все, как один, наотрез отказались платить съемщикам квартир за ночлег, и съемщики, видя, что жаловаться некому, бросили все и разбежались по своим деревням. Тогда ночлежники первым делом разломали каморки съемщиков, подняли доски пола, где разыскали целые склады бутылок с водкой, а затем и самые стенки каморок истопили в печках. За ночлежниками явились учреждения и все деревянное, до решетника крыши, увезли тоже на дрова. В домах без крыш, окон и дверей продолжал ютиться самый оголтелый люд».

В 1920-х годах Моссовет решил «зачистить» Хитров рынок. Советская власть «смахнула эту не излечимую при старом строе язву и в одну неделю в 1923 году очистила всю площадь с окружающими ее вековыми притонами, в несколько месяцев отделала под чистые квартиры недавние трущобы и заселила их рабочим и служащим людом», — писал Гиляровский.

Трубная площадь: «Ад» и «Преисподняя»

Как ни была опасна Хитровка, существовал в Москве район, который точно обошел все остальные в репутации самых неблагополучных мест. Трубная площадь с момента своего появления в городе была местом, где собирался простой люд. С 1590 года по одной стороне площади проходила стена Белого города. Внизу в одной из башен было проделано отверстие с решеткой, из которой вытекала речка Неглинная, это отверстие в народе называли «трубой». Отсюда и пошло название местности.

В ходе реконструкции Москвы после пожара 1812 года часть Неглинки была заключена в кирпичную трубу. Но труба не справлялась с весенним половодьем, поэтому

каждый год река мощными потоками вырывалась на поверхность, да так, что, по воспоминаниям очевидцев, «водопадом хлестала в двери магазинов и в нижние этажи домов».

Больше всего от наводнений страдали Трубная площадь и Неглинная улица.

Но репутацию московской площади подмочило не только это. В середине XIX века в трехэтажном доме , расположенном между Цветным бульваром и Трубной улицей, открылся известный на весь город трактир «Крым». Заведение быстро стало местом сбора шулеров, аферистов и азартных игроков, готовых просадить в карты все свои деньги. Причем среди игроков можно было встретить и богатых купцов.

Хотя «Крым» считался злачным местом, он был лишь «чистилищем». Настоящая преисподняя находилась под домом, в огромном подвальном помещении, которое занимало все пространство между Цветным бульваром и Трубной улицей. Если «Крым» шумел веселым венгерским хором, смехом и криками, то трактир «Ад» молчал. Даже вход в него — широкая дверь в стене ниже уровня тротуара — мог найти не каждый.

Трубная площадь. Фото: pastvu.com

Кроме «Ада», в подземелье находилась «Треисподняя». Это уже был не трактир, а настоящее место сходок преступников разного толка. Тут происходила подделка документов, воровской дележ награбленного, карточные игры на крупные суммы — счет шел на тысячи рублей — и много чего другого. Здесь было тихо, за порядком следили вышибалы, а допускали сюда только своих, тех, кого знали буфетчик, хозяин «Ада» или сами вышибалы.

«Треисподняя» представляла собой сложную сеть коридоров, в стенах которых находились каморки: «адские кузницы» и «чертовы мельницы».

Коридоры эти были подземными ходами, которые остались от водопроводной сети, устроенной под домом в конце XVII века. Благодаря таким норам все посетители «Ада» и «Треисподней» могли быстро уйти от облавы. Зная тщетность попыток поймать хоть кого-нибудь из авторитетных воров на их территории, полиция долгое время не заглядывала в «Треисподнюю».

Этим обстоятельством также пользовались и революционеры. В 1863 году в подземельях «Ада» революционер Николай Ишутин и его сообщники разрабатывали план покушения на Александра II. 4 апреля 1866 года Дмитрий Каракозов, двоюродный брат Ишутина, стрелял в царя. Монарх выжил, а вот «Треисподняя» — нет. Каракозова повесили, Ишутина приговорили к пожизненной ссылке, а московская полиция, наконец, обратила свое внимание на все самые опасные места. «Адские» подземелья были зачищены. «Крым» продержался на Трубной площади немногим дольше. В начале XX века домом Внукова стала владеть купчиха Прасковья Кононова. В помещении бывшего трактира она устроила магазин, где продавали строительные материалы, а вторую часть дома занимал мануфактурный магазин. Так Трубная площадь постепенно «исправилась» и превратилась в цивилизованный район города.

Грачевка: проститутки как прообраз Богоматери

Если Трубная площадь в XIX веке была местом сбора шулеров, азартных игроков и пьяниц, то разврат утекал в узкие переулки и тесные грязные дворики Трубной улицы. В то время она называлась Грачевкой или Драчихой и являлась московской улицей «красных фонарей». «Здесь жили женщины, совершенно потерявшие образ человеческий, и их «коты», скрывавшиеся от полиции, такие, которым даже рискованно было входить в ночлежные дома Хитровки», — писал об этом районе Гиляровский.

Около входов и вдоль стен стояли женщины, зазывавшие на русском и неграмотном французском языках потенциальных клиентов и просто пьяных,

случайно зашедших сюда. После того как клиентов удавалось заманить внутрь, их грабили «коты», любовники проституток. Самые грязные и дешевые притоны находились во дворах Грачевки, они не освещались красными лампами, а окна их завешивались изнутри. Владели этими заведениями чаще всего беглые преступники и воры, хотя «на людях» хозяйками выступали их любовницы (бывшие проститутки). В 80-е годы XIX века заведения процветали и пользовались попустительством полиции и охранного отделения, поскольку не считались потенциально опасными для власти: все силы были сосредоточены на поиске революционеров.

Василий Перов «Утопленница» (1867)

В конце 70-х — начале 80-х годов XIX века на Драчихе жил молодой студент-медик, приехавший в Москву из Таганрога, по фамилии Чехов. Впоследствии писатель расскажет о своих впечатлениях от этого района в рассказе «Припадок».

В одном из таких заведений, из тех, что поприличнее, выходившем на саму Грачевку, в 60-х годах XIX века жила проститутка Фанни. Мы знаем о ней из рассказа «На натуре. Фанни под №30», который написал художник . Учитель Перова, искал натурщицу для того, чтобы нарисовать образ Богоматери в церкви, на стене за престолом.

В поисках «хорошей женской фигуры» он вместе со своим студентом отправился в один из публичных домов на Грачевке.

Там они и нашли молодую девушку Фанни: «Личность ее была самая обыкновенная, только темно-красные волосы, вроде как у Тициановской Магдалины, бросались в глаза. Лет ей, по виду, было с чем-нибудь двадцать».

Три дня Фанни позировала художнику (в обмен на плату по обычным расценкам — таково было условие «мамаши»). Однажды во время перерыва, когда художник разговаривал со своей моделью, девушка спросила, кого он пишет с нее. Узнав, что с нее пишут Богоматерь, девушка «превратилась в мраморную статую страха». «С меня… С меня… матерь… божию!!!.. Да вы с ума сошли, что ли?!» — так отреагировала тогда Фанни, назвав себя «погибшей, презренной и развратной женщиной, которой нет спасения».

Через несколько лет Перов, задумав картину «Утопленница», пошел в морг, чтобы там срисовать образ утонувшей женщины с тела молодой девушки. Не глядя, он выбрал одно из тел под номером 30. Это была Фанни, умершая за несколько дней до этого от чахотки.

Трубная площадь избавилась от репутации «плохого» местечка к началу ХХ века, а вот из Грачевки криминал и проституцию выгнать было сложнее. В 1907 году улицу переименовали в Трубную, но дух Драчихи оставался на ней вплоть до 1920-х годов, пока притоны не были снесены советской властью.

Район «Красных фонарей» в старой Москве занимал территорию вокруг Сретенского холма. Сложно представить, что современная ухоженная Сретенка еще в середине XIX века была рассадником преступности, притонов и трущоб.

До правления императора Николая I с «продажной» любовью России активно боролись. Для «ночных бабочек» придумывали различные наказания то в виде позорных ссылок, то в виде исправительно-трудовых работ.

В 1840-х годах проституцию решено легализовать в надежде, что выход притонов «на свет» сократит распространение опасных болезней. Вслед за Санкт-Петербургом в Москве появляется специальный врачебно-полицейский комитет, в обязанности которого входил надзор за публичными домами и выдача лицензий на их открытие. Расположилось новое ведомство в помещениях Сретенской полицейской части в доме Скорняков а по нынешнему адресу 3-й Колобовский переулок, 16.

Дом Сретенской полицейской части

Ольга Ваганова/АиФ

Местоположение специфического учреждения и определило появление именно здесь квартала «красных фонарей» . Так как работы по контролю за злачными местами было много, а сотрудников в ведомстве мало, было принято решение выдавать разрешение на открытие «домов терпимости» неподалеку от полицейского участка. Пагубный район сформировался между нынешними Цветным бульваром и проспектом Академика Сахарова. Публичные дома располагались на Грачевке (ныне Трубной улице), Сретенском бульваре , а также в переулках.

Вот что писал об этом месте Владимир Гиляровский в своей книге «Москва и москвичи»:

«Самым страшным был выходящий с Грачевки на Цветной бульвар Малый Колосов (ныне - Малый Сухаревский) переулок, сплошь занятый полтинными, последнего разбора публичными домами. Подъезды этих заведений, выходящие на улицу, освещались обязательным красным фонарем, а в глухих дворах ютились самые грязные тайные притоны проституции, где никаких фонарей не полагалось и где окна завешивались изнутри ».

Обитателями района в основном были нищие, спившиеся москвичи и преступники.

Большой популярностью среди местных домов разврата пользовалась «Рудневка» в нынешнем Большом Головином переулке, 22 . Здание «с беременными кариатидами», назначение которых было в том, чтобы привлекать клиентов, сохранилось до сих пор и выделяется среди современной элитной застройки переулка.

Сохранившееся здание бывшего «дома терпимости» «Рудневка»

Ольга Ваганова/АиФ

Кстати, распознать дома с сомнительным прошлым в районе Сретенки можно по этажности. Когда трактиры, предоставлявшие особые услуги, уничтожали, было принято строить только 4-5-этажные дома, так что приземистое здание косвенно указывает на его дурную репутацию.

«Рудневка» была из разряда публичных домов повышенной комфортности, с высокими расценками и богатым интерьером. Интересно, что в советские времена здесь какое-то время находился НИИ СпецТехники МВД СССР. Партсобрания проходили в главном зале, украшенном фривольными дамами и лукавыми лепными ангелочками.

Беременные кариатиды

Ольга Ваганова/АиФ

Неподалеку, на нынешнем Петровском бульваре (15) , располагалось еще одно знаменитое злачное заведение - публичный дом гражданки Эмилии Хатунцевой . Трактир просуществовал всего два года, так как даже для Грачевки особенности этого места оказались чрезмерными. Дело в том, что там практиковались так называемые «садистические акты», и дом Хатунцевой прикрыли с формулировкой «за разврат». Сейчас в здании бывшего публичного дома разместились различные конторы.

Петровский бульвар

Но самым прославленным и доступным для бедного люда, обитавшего в Сретенских закоулках, был притон с говорящим названием «Ад» . Он занимал полуподвальное помещение гостиницы «Крым» (Трубная улица, 2) . Гостиницу давно снесли, сейчас на ее месте возвышается стеклянный бизнес-центр.

Бизнес-центр, построенный на месте гостиницы «Крым»

Ольга Ваганова/АиФ

А в конце XIX века угол Трубной площади и Цветного бульвара, согласно описаниям Владимира Гиляровского, выглядел так:

«На углу между Грачевкой и Цветным бульваром, выходя широким фасадом на Трубную площадь, стоял трехэтажный дом Внукова. Еще задолго до ресторана «Эрмитаж» в нем помещался разгульный трактир «Крым», и перед ним всегда стояли тройки, лихачи и парные «голубчики ».

В трактире «Крыма» веселились «барышники, шулера, аферисты и всякое жулье, прилично сравнительно одетое. А рядом с подвальным «Адом» «хитровская «Каторга» казалась пансионом благородных девиц».

В каморках притона преступники не только получали интимные услуги, но и скрывались от полиции. Правда, в «Аду» они сами частенько становились жертвами клофелинщиц, но искать справедливости им, естественно, было негде.

А на месте здания в стиле модерн с большими окнами - витринами на углу Петровки и Столешникова переулка в конце XIX века находилась гостиница «Англия» (Столешников пер., 13) , где проживали дамы легкого поведения. Их клиентами могли стать только обеспеченные горожане, расценки здесь были самыми высокими в Москве.

Здание гостиницы «Англия» в Столешниковом

Ольга Ваганова/АиФ

К 1908 году из-за возросшего количества преступлений Грачевку начали расчищать от притонов. Лицензии на организацию домов терпимости теперь выдавали на окраинах города. Многие халупы снесли, а участки под ними передавали под строительство доходных домов. А улицу тогда же переименовали в Трубную. Удивительно, но здание гостиницы «Крым» тогда так и не тронули, и оно продолжало стоять на этом месте вплоть до семидесятых годов XX столетия.

На Трубной February 2nd, 2016

Трубная улица такое название получила в 1907 году, по расположенной рядом Трубной площади. В XVIII в тех места располагалась стена Белого города, с глухой башней, т.е. ворот в стене не было, а было отверстие через которое протекала река Неглинка, позже заключенная в коллектор под землей. Отверстие в стене длиною порядка 5 метров в народе получило название «труба», отсюда и пошло название площади, а потом уже и улицы. Однако до 1907 года Трубная улица носила другое название - Драчевка или Грачевка.

Прежде здесь текла Неглинка, берега которой были «усеяны» монастырскими огородами (Рождественского девичьего и Сретенского мужского) да пашнями.
Однако Москва ширилась, и уже в XVI веке поселились в этой местности, за городом, мастера, дравшие пшено, в XVII - типографы Печатного двора и мастера, изготовлявшие «грачи» - особые снаряды. Память о слободах осталась в названиях улиц - Печатников переулок, Пушкарев переулок, Колокольников.

В верхнем течении река была особенно нетороплива, и на месте нынешнего Цветного бульвара образовался пруд, Неглинку же называли за запруженность и лень Самотекой. В 1789-1791 годах от Самотеки к центру города велся по реке Неглинной «коммуникационный канал с бассейнами». В конце XVIII века пруд облагородили, сделав бассейн с высаженными по берегам деревьями, а после войны с Наполеоном и заключения реки в подземную трубу, и вовсе задумали на месте пруда парк. Место бассейна занял Самотечный, он же Трубный бульвар, который позже, из-за цветочной торговли, стал Цветным.

В XIX веке ночь, проведенную на Цветном, вы смогли бы занести в список самых смелых и безрассудных своих поступков. Давно уж нет монастырских огородов и благостной тишины. А есть трущобы, притоны, бардели и многочисленные кабаки. Грабежи, плотские утехи да азартные игры. Между Трубной улицей, Цветным бульваром и пустырем на месте Трубной площади стоит огромный, длинный мрачный трехэтажный дом Внукова. Итак, середина XIX века. О трактире «Крым» не знает разве что приезжий. А уж о том, что там происходит, вам расскажет всякий. Да еще от себя прибавит, округлив глаза для пущего страху. Собственно, легендами обрастает не столько сам трактир, занимающий в доме два этажа, второй и третий, а большой подвальный этаж, что скрывается под магазинами и лавками, ютящимися на первом. «Ад». «Ад» всегда молчит, вход в него, даже «официальный» найти непросто.

Заведовал «Адом», как и полагается Сатана. Только вот человека этого никто и никогда не видел. Между ним и случайными забредшими обывателями всегда были буфетчик и вышибалы. Но, идите дальше, общий, пьяный и вонючий зал еще не преисподняя. Сердце «Ада» глубже и попасть туда могут лишь избранные. «Треисподняя» занимает половину подземелья, вся сплошь из коридоров и каморок, которые делятся на «адские кузницы» и «чертовы мельницы». Вот здесь идут игры по-крупному, а спускаются состояния. Здесь нет выходных, тут правят деньги. Зайдя сюда, вы можете пропасть навсегда. Погнавшись за обидчиком, никогда не найдете вы его - уйдет одним из многочисленных подземных ходов. Эти места до сих пор опутаны густой сетью подземелий. правда, многие подземные ходы замурованы и заблокированы подвальными этажами новостроек.

В конце XIX века на этой улице находилось множество публичных домов. Московские публичные дома официально делились на 3 категории. В публичных домах высшего разряда с клиента брали по 3-5 рублей за визит и по 10 рублей за ночь. В борделях второй категории цены «за раз» колебались от 1,5 до 2 рублей, а за ночь — от 3 до 5 рублей. В третьесортных домах терпимости половой акт стоил 30-50 копеек, а ночь обходилась в рубль-полтора.
Домов терпимости высшего разряда в Москве было немного, и до наших дней дошла память лишь о некоторых. Например, в «Рудневке» в Соболевом (сейчас это Большой Головин) переулке работало 18 проституток. В 1860-1870-х годах «Рудневка» славилась на всю Москву своей роскошью и комфортом. Особенным успехом пользовалась «турецкая комната», которую особенно любили купцы-старообрядцы:
Стены этой комнаты, потолок, пол, двери обиты недешевыми коврами; около стен поставлены мягкие кушетки, посредине стоит двухспальная роскошная кровать с пружинами; над кроватью висит щегольская люстра и в заключение по стенам несколько зеркал.
Оплачивалось ее посещение по особому тарифу — 15 рублей за раз.

"Крым" находился как раз на месте этого стеклянного дома.
В «адских кузницах» ковалось покушение на Александра II. Студенты, решившие активно бороться с царским правительством, нашли здесь приют. Ишутинцы, задумав цареубийство, не стали долго думать над названием своей группы - «Ад». Покушение оказалось неудачным, девять «адовцев» попали на каторгу, стрелявший Каракозов был повешен. Их неудачное покушение стало началом конца «Ада», полицейские вынуждены были взяться за преисподнюю…
В начале XX века «Крыма» на Трубной площади уже не было. Дом Внукова перешел во владение купчихи Прасковьи Степановны Кононовой, которая устроила в бывшем трактире торговлю алебастром и строительными материалами. А часть дома сдала Николаю Дмитриевичу Чернятину для организации мануфактурного магазина. В общем, все чинно, доходно и прилично. Никаких разбоев - лишь обвес, и никаких студентов с революционным сознанием.

«Крым» снесли в 1980-х, на его месте вырос массивный общественно-политический центр Московского горкома КПСС, впоследствии Парламентский центр России (что само по себе в разрезе рассказанной истории уже курьез) и центр обучения избирательным технологиям Совета Федерации. Впоследствии и это здание было снесено, а на его месте в 2011 появился ЖК "Легенда цветного". Нижние этажи отданы под офисы, а верхние под элитные квартиры. ЖК перегородил замечательный вид открывавшийся на Рождественский бульвар со стороны Печатникова переулка.Вот какой вид был раньше, как раз строят горком. Автор фото Дмитрий Розов. Как знать, может и Легенда Цветного недолго простоит. У этого места явно нехорошая энергетика.

Вот нашел в интернете очень редкое фото 1973 года. На нем запечатлен легендарный "Крым". А там где троица стоит у арки как раз и находился вход в "Ад". Автор фото Юрий Славин. снимок сделан с Цветного бульвара в сторону Трубной площади.

Площадь спланировали в 1795 году, но окончательно она появилась на карте города в 1817 - когда исчезла .

Народ называл это место «трубой», а рынок под стенами Белого города - Трубным. Здесь возле воды стояли кузни, а под крепостной стеной размещался лубяной торг, где можно было купить срубы, бревна, доски, рамы и двери, телеги и другой лесной товар.

В 1840-х годах из Охотного ряда на Трубную площадь перевезли птичий рынок. И конечно, у птичников были свои хитрости. Например, они продавали специально обученных голубей, которые при первой возможности возвращались от нового хозяина к старому - для новой продажи. А чтобы клиенты приходили за покупками чаще, использовали «продажу на Ваганьково»: при пересадке в клетку проданную птицу незаметно сжимали под крыльями, от чего у нее начиналось внутреннее кровоизлияние, и через несколько дней она погибала.

Тем не менее птичий рынок работал здесь до 1924 года и был очень популярен. У москвичей даже был обычай: прийти на Трубу в день Благовещения, купить птицу и сразу выпустить ее на волю.

В середине XIX века по Бульварному кольцу проложили конку. На Трубной площади в нее впрягали дополнительную пару лошадей, чтобы втащить вагон на крутой подъем Рождественского бульвара на месте крутого берега Неглинной.

А в 1851 году в северной части площади, возле современного Цветного бульвара, начали торговать цветами, семенами и саженцами.

Вот расхаживают по улице куры с цыплятами, индейки, гуси, а иногда вам случится увидеть жирную свинку, которая прогуливается со своими поросятами. Я, по крайней мере, не раз встречался с этими интересными животными не только на Трубе, но даже на Рождественском бульваре.

Но вскоре за Трубной площадью закрепилась дурная слава. Дело в том, что на месте дома №2 по Цветному бульвару стоял трехэтажный дом Внукова, где на первом этаже в середине XIX века появился трактир «Крым». Он имел славу притона, где собиралось городское «дно». А его подвалы назывались «Ад» и «Преисподняя».

В третьем этаже трактира гуляли барышники, шулера, аферисты и всякое жулье, сравнительно прилично одетое. Публику утешали песенники и гармонисты. Бельэтаж был отделан ярко и грубо, с претензией на шик. В залах были эстрады для оркестра и для цыганского и русского хоров, а громогласный орган заводился вперемежку между хорами по требованию публики.… Здесь утешались загулявшие купчики и разные приезжие из провинции. Под бельэтажем нижний этаж был занят торговыми помещениями, а под ним, глубоко в земле, подо всем домом между Грачевкой и Цветным бульваром сидел громаднейший подвальный этаж, весь сплошь занятый одним трактиром, самым отчаянным разбойничьим местом, где развлекался до бесчувствия преступный мир, стекавшийся из притонов Грачевки, переулков Цветного бульвара, и даже из самой «Шиповской крепости» набегали фартовые после особо удачных сухих и мокрых дел, изменяя даже своему притону «Поляковскому трактиру» на Яузе, а хитровская «Каторга» казалась пансионом благородных девиц по сравнению с «Адом».

В XX веке трактир «Крым» закрыли, и в доме Внукова расположился магазин. В 1981 году дом Внукова снесли. На его месте появился Дом политического просвещения МГК КПСС. В 1991 его преобразовали в Парламентский центр России, а в 2004 - снесли. Теперь здесь комплекс административных и жилых зданий.

Не сохранились и легендарные Ечкинские номера с трактиром «Собачий рынок». На их месте стоит «Неглинная галерея».

Огромный квартал, расположенный между Трубной площадью и Неглинной улицей занимали меблированные комнаты ямщиков Ечкиных, известные в Москве своей чистотой, дешевизной и «умением» владельцев подолгу ожидать квартплаты от наиболее многочисленной категории постояльцев - студентов Московского университета. Во дворе ечкинских номеров находилось депо дилижансов и городских пролеток, а также сама резиденция Ечкиных...
На углу Неглинной улицы и Нижнего Кисельного переулка у Ечкиных в доме размещался трактир Никифорова «Собачий рынок», где собирались охотники, любители природы… В этом трактире произошла встреча, не менее важная, чем когда-то встреча в «Славянском базаре» В.И. Немировича-Данченко и К.С. . Однажды здесь разговорились двое любителей птиц, и бергамотового табака - Люсьен Оливье и Яков Пегов. Они покупали на Трубе табак на одну копейку, чтобы он был всегда свежим. И за обсуждением табачных изделий решили для любителей собачьих бегов, птичьего пения и других завсегдатаев Птичьего рынка на Трубе построить специальный ресторан. Что и было вскоре осуществлено.

А в начале 2000-х при реконструкции Цветного бульвара в северной части Трубной площади установили мемориал «Благодарная Россия - солдатам правопорядка, погибшим при исполнении служебного долга». На вершине - пеший , поражающий Змия. В центральном барельефе использована тема Пьеты - мать оплакивает погибшего сына. Памятник открыли ко дню Милиции.

Говорят, что... ...художник Перов на Трубе находил натурщиков и сюжеты для картин. Например, «Утопленницу» он рисовал с некой Фанни, обитательницы одного из домов терпимости. Перов даже оставил едва ли не единственное среди современников описание подобного заведения: он побывал в доме терпимости вместе со своим педагогом из Московского училища живописи, ваяния и зодчества, искавшим натурщицу.
...6 марта 1953 года во время прощания с телом И.В. Сталина в Колонном зале произошла массовая давка в толпе, скопившийся на Трубной площади. Количество погибших не уступало по масштабам Ходынской катастрофе 1896 года.
...до сих пор в подземельях Трубы валяются драгоценные безделушки, которые случайно обронили бандиты во время побега.

"...На Трубной площади, где некогда помещался ресторан Павловского, в котором собиралось и бражничало сомнительное население Драчевки, вчера открыт народный дом..."

Дом, где находился знаменитый трактир "Крым". А при нём "Ад".
В начале 20 века «Крыма» (ресторан Павловского) на Трубной площади уже не было.
Ресторан находился в доме Внукова. Позднее дом перешёл к Кононовой Прасковье Степановне. Купчиха Кононова устроила в бывшем трактире торговлю алебастром и строительными материалами. А часть дома сдала Николаю Дмитриевичу Чернятину для организации мануфактурного магазина.Это угол Цветного и Трубной. Вот в этом доме Народный дом и открыли в 1901 г.
Дом был снесён в 1970-е гг., на его месте построили Дом политпросвещения, который в свою очередь снесли и...

«…Разгульный «Крым» занимал два из трех этажей здания. В третьем этаже трактира гуляли шулера, аферисты и всякое жулье, сравнительно прилично одетое. Под бельэтажем нижний этаж был занят торговыми помещениями, а под ним, глубоко в земле, подо всем домом между Грачевкой и Цветным бульваром сидел громаднейший подвальный этаж, весь сплошь занятый одним трактиром, отчаянным разбойничьим местом, известным под именем «Ад»…
Другую половину подземелья звали «Треисподняя», и в нее имели доступ только личности, известные буфетчику и вышибалам... «Треисподняя» состояла из коридоров, по обеим сторонам которых были большие каморки, известные под названием «адских кузниц» и «чертовых мельниц». Здесь тогдашние воровские «авторитеты» – «иваны» и «болдохи» - играли в карты на свою добычу, иногда ценою в тысячи рублей. В этой половине было всегда тихо – пьянства не допускали вышибалы, одного слова или молчаливого жеста которых боялись все. Круглые сутки в маленьких каморках делалось дело: то «тырбанка сламу», то есть дележ награбленного и его продажа, то исполнение заказов по фальшивым паспортам особыми спецами. Несколько каморок были обставлены как спальни – опять-таки только для почетных гостей и их «марух»...
Заходили сюда иногда косматые студенты, пели «Дубинушку» в зале, шумели, пользуясь уважением бродяг и даже вышибал, отводивших им каморки, когда не было мест в зале. Тогда полиция не заглядывала сюда, облав не было, да они ни к чему бы и не повели – под домом были подземные ходы, оставшиеся от водопровода, устроенного в конце XVIII века…» В.А.Гиляровский «Москва и москвичи».