Грамматика мелетия. Мелетий (Смотрицкий): биография

1. Грамматiки Славенския правильное синтагма. Потщанием многогрешного мниха Мелетия Смотриского, в коиновии братства церковнаго Виленскаго, при храме Сошествиа пресвятаго и животворящаго Духа назданном, странствующаго, снисканное и прижитое, лета от воплощения Бога Слова 1619. Правящу апостолский престол великия Божия Константинополския церкве виленскому патриарсе г. Отцу Тимофею, Виленскому же коиновию предстателствующу г. Отцу Леонтию Карповичу, архимандриту. В Евью, 1619. 252 лл. (504 с.). Сигнатура внизу, по тетрадям (которых 31). На обороте заглавного листа герб князя Богдана Огинского; потом: «Учителем школьным автор», а затем идёт другой заглавный лист, на котором означен 1618 год, без показания места издания; оборотная сторона его белая. Переплет эпохи: доски обтянутые кожей, латунные застёжки. 14,5x9,0 см. Смотрицкий подчеркивал необходимость сознательного усвоения учебного материала - «умом разумей слова». Им было выдвинуто 5 ступеней обучения: «зри, внимай, разумей, рассмотряй, памятуй». Главный филологический труд Восточных славян!

2. Грамматика славенская Мелетия Смотрицкого, изданная (умноженная) в Москве, 1648 года (нач. 7156 г. декабря 6, конч. 7156 г. февраля 2). Алексей; Иосиф. Строк 19. Шрифт: 10 строк = 78 мм. 388 листов; нумерация их и сигнатура тетрадей (которых 48,5) внизу. В начале (л.л. 1-44) – Предисловие Грамматики. В конце – Послесловие. Орнамент: инициалов 1; заставок 16 с 3-х досок. Печать в два цвета: черный и красный. Переплет эпохи: доски обтянутые кожей, латунные застёжки. 21,8x17см.

В 1618 году в местечке Евье, близ Вильно, был напечатан Букварь Языка Словенска. На титуле было указано, что это "руковожение" подготовлено иноками Виленского монастыря и что напечатан букварь 24 июля 1618 года. В издании Букваря принимал непосредственное издание и Мелетий Смотрицкий. Почти одновременно с этим, в 1618-1619 годах вышел и главный филологический труд Восточных славян «Ґрамматіки Славенския правилное Cvнтаґма» (Евье, ныне Вевис под Вильнюсом) - основа церковнославянской грамматической науки на следующие два века, выдержавшая множество переизданий, переработок и переводов. Она состоит из следующих частей: орфография, этимология, синтаксис, просодия. Написанный по образцу греческих грамматик, труд Смотрицкого отражает специфические явления церковнославянского языка. Ему принадлежит установление системы падежей, свойственных славянским языкам (в этом Смотрицкий опередил западных грамматистов, подгонявших падежи живых языков под нормы латинского языка), установление двух спряжений глаголов, определение (ещё не совсем точное) вида глаголов и др.; отмечены лишние буквы славянской письменности, в которых она не нуждается. «Грамматика» Смотрицкого имеет и раздел о стихосложении, где вместо силлабического стиха предлагается пользоваться метрическим, как якобы более свойственным славянской речи (в идействительности - воспроизводящим авторитетный античный образец; эксперимент Мелетия с искусственной метризацией церковнославянского языка не имел последствий). Его «Грамматика» насыщена множеством примеров, облегчающих усвоение грамматических правил. Она неоднократно переиздавалась (Вильно, 1629; Кременец, 1638, 1648; Москва, 1648, 1721, с приближением к живому русскому языку и дополнительными статьями о пользе изучения грамматики) и оказала большое влияние на развитие русской филологии и преподавание грамматики в школах. Там, на берегу озера с тем же названием, в начале XVII века располагалось имение князей Огинских, где в 1618 году Богдан Огинский основал типографию, печатавшую славянские и польские книги. «Грамматика» Смотрицкого - выдающийся памятник славянской грамматической мысли.

Мелетий Смотрицкий (в миру - Максим Герасимович Смотрицкий, встречается и смешанная форма имени Максентий, псевдоним Теофил Ортолог; род. предп. 1577-1578, местечко Смотрич или Каменец-Подольский - 17 (27) декабря 1633 (Дермань) - архиепископ Полоцкий; писатель, деятель просвещения. Активно выступал за присоединение православной церкви, находящейся на украинских землях, к унии; предложения получили отпор со стороны кругов, объединявшихся вокруг епископа Перемышльского Исайи (Копинского). Сын русского писателя-полемиста Герасима Смотрицкого, первого ректора Острожской школы, знатока церковнославянского языка, участника редактирования и издания «Острожской Библии» Ивана Федорова. Начальное образование Мелетий получил в Острожской школе от отца и грека Кирилла Лукариса (в будущем также ректора Острожской школы, а позже Константинопольского патриарха), где получил возможность в совершенстве освоить церковнославянский и греческий языки. После смерти отца Смотрицкого князь Константин Острожский отправил способного юношу для дальнейшего обучения в иезуитскую Виленскую академию (это случилось, по разным источникам, в 1594 или в 1601 году; первый вариант считается более достоверным); затем Смотрицкий много путешествовал за границей, слушал лекции в различных университетах, особенно в протестантских Лейпцигском, Виттенбергском и Нюрнбергском университетах. Вероятно, за границей он получил учёную степень доктора медицины. Вернувшись, поселился у князя Б. Соломерецкого под Минском. Смотрицкий часто ездил в Минск, боролся против унии, вследствие чего многие униаты вернулись к православию и в Минске было основано православное братство. Около 1608 года переехал в Вильну, состоял в Виленском братстве, анонимно издал трактат «Αντίγραφη» («Ответ»); вероятно, преподавал в братской школе. Активно участвовал в национально-религиозной борьбе. Под псевдонимом Теофил Ортолог в 1610 году напечатал свой знаменитейший труд «Θρηνος» («Плач»), как и большинство других полемических произведений Смотрицкого - по-польски. В этом сочинении автор бичует епископов, перешедших в унию, призывает их одуматься, но также критикует нерадивость и злоупотребления православного духовенства; в полемике с католиками Смотрицкий выступает как энциклопедически образованный человек своего времени, цитирует либо упоминает более 140 авторов - не только отцов церкви, но и многих античных и возрожденческих ученых и писателей. Этим трудом Смотрицкий приобрел огромную популярность среди православных; как он сам писал, некоторые современники считали эту книгу равной трудам Иоанна Златоуста и за неё готовы были кровь пролить и душу отдать. Критика как католической, так и православной иерархии, показ религиозных и национальных гонений народа Малороссии и Белоруссии, а главное - призыв к активной защите своих прав весьма обеспокоили польские королевские власти. Сигизмунд III в 1610 году запретил продавать и покупать книги Виленского братства под угрозой штрафа в 5000 золотых; местным властям король повелел конфисковать братскую типографию, забрать и сжечь книги, а наборщиков и корректоров арестовать, что и было исполнено. Редактор и корректор Леонтий Карпович попал в узилище; Смотрицкому удалось избежать ареста. Про жизнь и деятельность Смотрицкого после королевских репрессий сохранилось очень мало сведений. Вероятно, он вернулся в Малороссию; может быть, некоторое время жил в Остроге и преподавал в тамошней школе. Смотрицкого считают одним из первых ректоров Киевской братской школы, организованной в 1615-1616 гг., где он преподавал церковнославянский язык и латынь. Затем он вернулся в Вильну, где жил в Свято-Духовом монастыре. Под давлением или даже по категорическому требованию Виленского братства, которое не могло оставаться равнодушным к контактам Смотрицкого с униатами, принял монашество под именем Мелетия. В 1616 году вышел в свет его перевод на малоросский язык «Евангелия учительного… отца нашего Каллиста».

«Грамматика» состоит из следующих частей: орфография, этимология, синтаксис, просодия. Написанный по образцу греческих грамматик, труд Смотрицкого отражает специфические явления церковнославянского языка. Ему принадлежит установление системы падежей, свойственных славянским языкам (в этом Смотрицкий опередил западных грамматистов, подгонявших падежи живых языков под нормы латинского языка), установление двух спряжений глаголов, определение (ещё не совсем точное) вида глаголов и др.; отмечены лишние буквы славянской письменности, в которых она не нуждается. «Грамматика» Смотрицкого имеет и раздел о стихосложении, где вместо силлабического стиха предлагается пользоваться метрическим, как якобы более свойственным славянской речи (в действительности - воспроизводящим авторитетный античный образец; эксперимент Мелетия с искусственной метризацией церковнославянского языка не имел последствий). Его «Грамматика» насыщена множеством примеров, облегчающих усвоение грамматических правил. Она неоднократно переиздавалась (Вильно, 1629; Кременец, 1638, 1648; Москва, 1648, 1721, с приближением к живому русскому языку и дополнительными статьями о пользе изучения грамматики) и оказала большое влияние на развитие русской филологии и преподавание грамматики в школах. В азбуковниках XVII века из неё сделаны обширные выписки. «Грамматика» Смотрицкого учитывалась авторами ряда последующих славянских грамматик, изданных за границей - Генриха Вильгельма Лудольфа (Оксфорд, 1696), Ильи Копиевича (Амстердам, 1706), Павла Ненадовича (Рымник, 1755), Стефана Вуяновского (Вена, 1793) и Авраама Мразовича (Вена, 1794). Смотрицкий подчеркивал необходимость сознательного усвоения учебного материала - «умом разумей слова». Им было выдвинуто 5 ступеней обучения: «зри, внимай, разумей, рассмотряй, памятуй». Некоторые исследователи упоминают о якобы составленном Смотрицким примерно тогда же словаре, но этим сведениям подтверждения не найдено. Столь же сомнительны сведения о греческой грамматике Смотрицкого (якобы 1615 года издания в Кёльне). Однако подтверждено его участие в написании «Букваря языка славенска», напечатанного в 1618 году в том же Евье. Оборот заглавного листа «Грамматики» 1619 года украшает герб Богдана Огинского, а сама книга имеет посвящение
патриарху константинопольскому Тимофею и архимандриту Виленского монастыря Леонтию Карповичу. Московское издание 1648 года - четвёртое по счёту. Напечатанное по повелению царя Алексея Михайловича и с благословения его духовного отца московского патриарха Иосифа, оно появилось анонимно, в «отредактированном» виде, дополненное лингвистическими рассуждениями, авторство которых приписывают Максиму Греку. Основному тексту предпослано довольно обширное предисловие, в котором содержатся сентенции о пользе грамматики, о необходимости чтения Священного Писания, а также «душеполезные наставления» отцов церкви. «Грамматика» разделена на четыре части: орфографию, этимологию, синтаксис и просодию, представлявшую новую систему ударений в стихосложении. «Чесому учат сия четыречасти. Орфография учит право писати, и гласом в речениих прямо ударяти. Этимологиа учит речения в своя им части точне возносити. Синтаксис учит словеса сложне сычиняти. Просодиа учит метром, или мерою количества стихи слагати». Изначально призванная противостоять усилению полонизации западного края, книга Смотрицкого сыграла важную роль в культурном развитии России. До появления в 1755 году «Российской грамматики» М.В. Ломоносова она являлась основным учебником церковно-славянского языка. На протяжении нескольких десятилетий грамотные люди учились по «Грамматике славенской» «благо глаголати и писати». Но если признать честно, славянская грамматика Мелетия Смотрицкого была написана невразумительным языком. Для ее преодоления требовалось много терпения и даже отваги. Постичь по ней «известное художество глаголати и писати учащее» было мудрено. «Что есть ударение гласа?» - мог прочесть русский человек и ломал голову над ответом: «Есмь речений просодиею верхней знаменование». Или: «Что есть словес препинание?» «Есть речи, иначертанием различных в строце знамен, разделение». Но разобраться все же было можно. И это была серьезная книга, содержащая, между прочим, и правила, как «метром или мерою количества стихи слагати». И эта просодия филолога-новатора у современников и ближайших потомков тоже частенько не вызывала сочувствия. Известный поэт XVIII века В.К. Тредиаковский в статье «О древнем, среднем и новом стихотворении российском» писал по этому поводу: «Неизвестно, способ ли ему рифмический не полюбился или так он был влюблён в греческий древний и латинский способ стихосложения, что составил свой, для наших стихов, совсем греческий и потому ж латинский. Но коль ни достохвальное сие тщание Смотрицкого, однако учёные наши духовные люди не приняли сего состава его стихов, остался он только в его грамматике на показание потомкам примера, а те утверждались отчасу более на рифмических стихах среднего состава, приводя их в некоторую исправность и образца польских стихов».

В 1620-1621 годах в Малороссии и в Белоруссии пребывал патриарх Иерусалимский Феофан: почти все тамошние епископские кафедры перешли в унию, и надо было возвести новых иерархов. Феофан разослал грамоты, в которых советовал избрать кандидатов и прислать к нему. Виленский кандидат (архимандрит Святодуховского монастыря Л. Карпович) был болен, поэтому отправляться в Киев было препоручено Смотрицкому; его патриарх поставил архиепископом Полоцким, епископом Витебским и Мстиславским (эти кафедры с 1618 года занимал униат Иосафат Кунцевич). В конце 1620 года, после смерти Леонтия Карповича, Смотрицкий был избран архимандритом Святодуховского монастыря. В этот период он развернул активную деятельность по защите православия и новых епископов, против унии; выступал с проповедями в виленских храмах, на площадях, в ратуше, рассылал своих послов с письмами и книгами по городам, местечкам, хуторам и магнатским замкам… Покровитель унии король Сигизмунд III не утвердил новых православных епископов и митрополита. Королевское правительство осудило действия Феофана, объявило его турецким шпионом, а епископов повелело схватить и привлечь к судебной ответственности. Против Смотрицкого Сигизмунд издал в 1621 году три грамоты, объявив того самозванцем, врагом государства, оскорбителем величества и подстрекателем и повелев его арестовать. В Вильне организовали погром православных. Смотрицкий в ответ издал ряд антиуниатских трудов, в которых защищает восстановление православной иерархии, опровергает католическо-униатские обвинения, показывает произвол королевских властей и преследования украинского и белорусского населения, отстаивавшего свои права и достоинство: «Verificatia niewinności…» («Оправдание невинности…», Вильна, 1621), «Obrona Verificatiey…» («Защита „Оправдания“…», Вильна, 1621), «Elenchus pism uszczypliwych…» («Разоблачение ядовитых писаний…», Вильна, 1622) и др. Вместе с митрополитом Борецким Смотрицкий в 1623 году ездил на сейм в Варшаву, где они безуспешно пытались добиться утверждения новых православных епископов. Осенью 1623 года восставшее население Витебска убило униатского архиепископа Иосафата Кунцевича. С благословения папы Урбана VIII королевские власти жестоко расправились с восставшими, Смотрицкого же обвинили в том, что он был их духовный сообщник. Из-за этого он решил поехать за границы Речи Посполитой и в начале 1624 года отправился на Ближний Восток, перед этим остановившись в Киеве. Он побывал в Константинополе, посетил Египет и Палестину; через Константинополь в 1626 году вернулся в Киев. Как позже признавался Смотрицкий в письме князю Хрептовичу, поездка была связана с планами унии, про которые сказать патриарху он не отважился. Смотрицкий хотел получить от патриарха грамоту, ограничивающую автономию ставропигийных братств, и действительно привез её. Вернувшегося Смотрицкого православные встретили настороженно, даже враждебно. Архимандрит Киево-Печерского монастыря Захария Копыстенский не принял Смотрицкого и настаивал, чтобы так поступили и прочие монастыри; причиной стали привезенные грамоты и слухи про его наклонность к унии. Только благодаря стараниям И. Борецкого (также обвиняемого в склонности к унии) его принял Межигорский монастырь. Чтобы развеять подозрения, Борецкий и Смотрицкий весной 1626 года «перед многим духовенством, паны шляхтою, войтом, бурмистрами, райцами, брацтвом церковным и всем посполством ясне пред всеми невинности и верности свое певные знаки оказали…», как писал митрополит Петр Могила в особой грамоте. Смотрицкий оказался в сложном положении: в свой Виленский монастырь после привезения грамот возвращаться было невозможно, в Киеве же его встретили неблагосклонно. Он обращается к князю Янушу Заславскому, чтобы получить пустующее место архимандрита Дерманского монастыря на Волыни, который тогда был под покровительством Александра, сына Януша. Этот поступок оказался фатальным в жизни Смотрицкого. По наущению униатского митрополита Рутского Заславский согласился на это, но при условии, что Смотрицкий примкнёт к унии. После некоторых колебаний Смотрицкий согласился. Но ему полностью не поверили и требовали письменных подтверждений обращения в униатство. В июне 1627 года Смотрицкий стал униатом. При этом он просил, чтобы до получения ответов из Рима это держалось в тайне, чтобы за ним оставалось звание архиепископа и т. п. Подлинные причины этого перехода толкуются по-разному. В течение 1628-1629 годов выпустил несколько книжек, в которых оправдывает свои поступки, агитирует за унию, критикует труды православных полемистов, в том числе и свои прошлые взгляды, касается прежде всего чисто теологических вопросов. Деятельность Смотрицкого в пользу унии потерпела полный крах. По его инициативе осенью 1627 года в Киеве был созван собор, на котором он обещал подготовить к изданию свой катехизис, но попросил сперва позволить ему опубликовать свои размышления об отличиях между православной и католической церквями; в феврале 1628 года на соборе в г. Городке на Волыни уже утверждал, что западная и восточная церкви в основных положениях не расходятся, так что возможно их примирение. Для обсуждения его предложений было решено созвать новый собор, к которому Смотрицкий должен был подготовить изложение своих взглядов. Но вместо того он написал «Апологию», в которой обвинял православных в разных ересях и призывал присоединяться к католицизму; книга была издана без санкции митрополита. Печатал её униат К. Сакович. Поведение Смотрицкого и его книга вызвали негодование. На новый собор в августе 1628 года приехало пять епископов, много низшего духовенства, мирян, казаков. Смотрицкого не допускали на заседания, пока он не отречется от «Апологии»; он пытался сопротивляться, но узнав, что народ, собравшийся у Михайловского монастыря, грозит расправой, если его униатство откроется, публично отрёкся от книги, подписав акт, проклинающий её, и поправ её листы ногами перед лицом собравшихся. Для успокоения народа собор выпустил окружную грамоту, дабы Смотрицкого и иных иерархов более не подозревали в униатстве. Но Мелетий неожиданно вернулся в Дерманский монастырь, написал и издал книгу «Protestatia», направленную против собора, где открыто выступил против православия, объяснил свое былое отречение от унии шантажом, и просил короля созвать новый собор для примирения церквей. Собор был созван в 1629 году во Львове, но православные отказались в нём участвовать. Оказавшись в кругу людей, с которыми всю жизнь боролся, покинутый старыми друзьями, больной Мелетий, оставаясь в Дермане, больше ничего не написал и не опубликовал. Там же он скончался и был похоронен 17 (27) декабря 1633 года в Дерманском монастыре. Мелетий не был до конца последователен, но своей деятельностью, педагогической работой, плодом которой стала церковно-славянская «Грамматика», Смотрицкий внёс неоценимый великий вклад в культуру восточных славян.

1. Грамматiки Славенския правильное синтагма. Потщанием многогрешного мниха Мелетия Смотриского, в коиновии братства церковнаго Виленскаго, при храме Сошествиа пресвятаго и животворящаго Духа назданном, странствующаго, снисканное и прижитое, лета от воплощения Бога Слова 1619. Правящу апостолский престол великия Божия Константинополския церкве виленскому патриарсе г. Отцу Тимофею, Виленскому же коиновию предстателствующу г. Отцу Леонтию Карповичу, архимандриту. В Евью, 1619. 252 л. (504 с.). Сигнатура внизу, по тетрадям (которых 31). На обороте заглавного листа герб князя Богдана Огинского; потом: «Учителем школьным автор», а затем идёт другой заглавный лист, на котором означен 1618 год, без показания места издания; оборотная сторона его белая. Переплет эпохи: доски обтянутые кожей, латунные застёжки. 14,5x9,0 см.

В 1618-1619 годах вышел главный филологический труд Восточных славян «Ґрамматіки Славенския правилное Cvнтаґма» (Евье, ныне Вевис под Вильнюсом) - основа церковнославянской грамматической науки на следующие два века, выдержавшая множество переизданий, переработок и переводов. Там, на берегу озера с тем же названием, в начале XVII века располагалось имение князей Огинских, где в 1618 году Богдан Огинский основал типографию, печатавшую славянские и польские книги. «Грамматика» Смотрицкого - выдающийся памятник славянской грамматической мысли.

Мелетий Смотрицкий (в миру - Максим Герасимович Смотрицкий, встречается и смешанная форма имени Максентий, псевдоним Теофил Ортолог; род. предп. 1577-1578, местечко Смотрич или Каменец-Подольский - 17 (27) декабря 1633 (Дермань) - архиепископ Полоцкий; писатель, деятель просвещения. Активно выступал за присоединение православной церкви, находящейся на украинских землях, к унии; предложения получили отпор со стороны кругов, объединявшихся вокруг епископа Перемышльского Исайи (Копинского). Сын русского писателя-полемиста Герасима Смотрицкого, первого ректора Острожской школы, знатока церковнославянского языка, участника редактирования и издания «Острожской Библии» Ивана Федорова. Начальное образование Мелетий получил в Острожской школе от отца и грека Кирилла Лукариса (в будущем также ректора Острожской школы, а позже Константинопольского патриарха), где получил возможность в совершенстве освоить церковнославянский и греческий языки. После смерти отца Смотрицкого князь Константин Острожский отправил способного юношу для дальнейшего обучения в иезуитскую Виленскую академию (это случилось, по разным источникам, в 1594 или в 1601 году; первый вариант считается более достоверным); затем Смотрицкий много путешествовал за границей, слушал лекции в различных университетах, особенно в протестантских Лейпцигском, Виттенбергском и Нюрнбергском университетах. Вероятно, за границей он получил учёную степень доктора медицины. Вернувшись, поселился у князя Б. Соломерецкого под Минском. Смотрицкий часто ездил в Минск, боролся против унии, вследствие чего многие униаты вернулись к православию и в Минске было основано православное братство. Около 1608 года переехал в Вильну, состоял в Виленском братстве, анонимно издал трактат «Αντίγραφη» («Ответ»); вероятно, преподавал в братской школе. Активно участвовал в национально-религиозной борьбе. Под псевдонимом Теофил Ортолог в 1610 году напечатал свой знаменитейший труд «Θρηνος» («Плач»), как и большинство других полемических произведений Смотрицкого - по-польски. В этом сочинении автор бичует епископов, перешедших в унию, призывает их одуматься, но также критикует нерадивость и злоупотребления православного духовенства; в полемике с католиками Смотрицкий выступает как энциклопедически образованный человек своего времени, цитирует либо упоминает более 140 авторов - не только отцов церкви, но и многих античных и возрожденческих ученых и писателей. Этим трудом Смотрицкий приобрел огромную популярность среди православных; как он сам писал, некоторые современники считали эту книгу равной трудам Иоанна Златоуста и за неё готовы были кровь пролить и душу отдать. Критика как католической, так и православной иерархии, показ религиозных и национальных гонений народа Малороссии и Белоруссии, а главное - призыв к активной защите своих прав весьма обеспокоили польские королевские власти. Сигизмунд III в 1610 году запретил продавать и покупать книги Виленского братства под угрозой штрафа в 5000 золотых; местным властям король повелел конфисковать братскую типографию, забрать и сжечь книги, а наборщиков и корректоров арестовать, что и было исполнено. Редактор и корректор Леонтий Карпович попал в узилище; Смотрицкому удалось избежать ареста. Про жизнь и деятельность Смотрицкого после королевских репрессий сохранилось очень мало сведений. Вероятно, он вернулся в Малороссию; может быть, некоторое время жил в Остроге и преподавал в тамошней школе. Смотрицкого считают одним из первых ректоров Киевской братской школы, организованной в 1615-1616 гг., где он преподавал церковнославянский язык и латынь. Затем он вернулся в Вильну, где жил в Свято-Духовом монастыре. Под давлением или даже по категорическому требованию Виленского братства, которое не могло оставаться равнодушным к контактам Смотрицкого с униатами, принял монашество под именем Мелетия. В 1616 году вышел в свет его перевод на малоросский язык «Евангелия учительного… отца нашего Каллиста».

В 1618-1619 годах вышел главный филологический труд «Ґрамматіки Славенския правилное Cvнтаґма» (Евье, ныне Вевис под Вильнюсом) - основа церковнославянской грамматической науки на следующие два века, выдержавшая множество переизданий, переработок и переводов. «Грамматика» Смотрицкого - выдающийся памятник славянской грамматической мысли. Она состоит из следующих частей: орфография, этимология, синтаксис, просодия. Написанный по образцу греческих грамматик, труд Смотрицкого отражает специфические явления церковнославянского языка. Ему принадлежит установление системы падежей, свойственных славянским языкам (в этом Смотрицкий опередил западных грамматистов, подгонявших падежи живых языков под нормы латинского языка), установление двух спряжений глаголов, определение (ещё не совсем точное) вида глаголов и др.; отмечены лишние буквы славянской письменности, в которых она не нуждается. «Грамматика» Смотрицкого имеет и раздел о стихосложении, где вместо силлабического стиха предлагается пользоваться метрическим, как якобы более свойственным славянской речи (в действительности - воспроизводящим авторитетный античный образец; эксперимент Мелетия с искусственной метризацией церковнославянского языка не имел последствий). Его «Грамматика» насыщена множеством примеров, облегчающих усвоение грамматических правил. Она неоднократно переиздавалась (Вильно, 1629; Кременец, 1638, 1648; Москва, 1648, 1721, с приближением к живому русскому языку и дополнительными статьями о пользе изучения грамматики) и оказала большое влияние на развитие русской филологии и преподавание грамматики в школах. В азбуковниках XVII в. из неё сделаны обширные выписки. «Грамматика» Смотрицкого учитывалась авторами ряда последующих славянских грамматик, изданных за границей - Генриха Вильгельма Лудольфа (Оксфорд, 1696), Ильи Копиевича (Амстердам, 1706), Павла Ненадовича (Рымник, 1755), Стефана Вуяновского (Вена, 1793) и Авраама Мразовича (Вена, 1794).

Смотрицкий подчеркивал необходимость сознательного усвоения учебного материала - «умом разумей слова». Им было выдвинуто 5 ступеней обучения: «зри, внимай, разумей, рассмотряй, памятуй».

Некоторые исследователи упоминают о якобы составленном Смотрицким примерно тогда же словаре, но этим сведениям подтверждения не найдено. Столь же сомнительны сведения о греческой грамматике Смотрицкого (якобы 1615 года издания в Кёльне). Однако подтверждено его участие в написании «Букваря языка славенска», напечатанного в 1618 году в том же Евье.

Борьба против унии (1620-1623)

В 1620-1621 годах на Украине и в Белоруссии пребывал патриарх Иерусалимский Феофан: почти все тамошние православные епископы перешли в униатство, и надо было восстанавливать православную церковную иерархию. Феофан разослал грамоты, в которых советовал избрать кандидатов и прислать к нему в Киев. Виленским кандидатом был первоначально архимандрит Святодуховского монастыря Леонтий Карпович, но из-за его болезни отправляться в Киев было препоручено Смотрицкому. Именно его патриарх Феофан и поставил архиепископом Полоцким, епископом Витебским и Мстиславским. Однако никакой реальной церковной власти Смотрицкий не получил: все названные кафедры с 1618 года занимал поддерживаемый правительством Речи Посполитой униат Иосафат Кунцевич.

В конце 1620 года, после смерти Леонтия Карповича, Смотрицкий был избран архимандритом Святодуховского монастыря. В этот период он развернул активную деятельность по защите православия и новых епископов: выступал с проповедями в виленских храмах, на площадях, в ратуше, рассылал своих послов с письмами и книгами по городам, местечкам, хуторам и магнатским замкам…

Как и следовало ожидать, покровитль унии король Сигизмунд III не утвердил новых православных епископов и митрополита. Правительство Речи Посполитой осудило действия патриарха Феофана, объявило его турецким шпионом, а новопоставленных епископов повелело схватить и привлечь к судебной ответственности. Против Смотрицкого Сигизмунд издал в 1621 году три грамоты, объявив того самозванцем, врагом государства, оскорбителем величества и подстрекателем, которого следует арестовать. В Вильне был организован погром православных.

Мелетий Смотрицкий

Одна из самых популярных русских учебных книг XVII-XVIII столетий «Грамматика Славенския правильное синтагма» увидела свет в 1618-1619 годах в предместье Вильны - Евью (в различных источниках встречаются также написания Евю и Евье). Там, на берегу озера с тем же названием, в начале XVII века располагалось имение князей Огинских, где в 1618 году Богдан Огинский основал типографию, печатавшую славянские и польские книги. Оборот заглавного листа «Грамматики» 1619 года украшает герб Богдана Огинского, а сама книга имеет посвящение патриарху константинопольскому Тимофею и архимандриту Виленского монастыря Леонтию Карповичу.

Московское издание 1648 года - третье по счёту (второе вышло в 1629 году в Вильне). Напечатанное по повелению царя Алексея Михайловича и с благословения его духовного отца московского патриарха Иосифа, оно появилось анонимно, в «отредактированном» виде, дополненное лингвистическими рассуждениями, авторство которых приписывают Максиму Греку. Основному тексту предпослано довольно обширное предисловие, в котором содержатся сентенции о пользе грамматики, о необходимости чтения

Священного Писания, а также «душеполезные наставления» отцов церкви.

Автор «Грамматики» Мелетий (Максим) Смотрицкий - учёный монах, получивший европейское образование, член виленского православного братства, ставший активным церковным политиком, занимавшимся вопросами противостояния восточной и западной церквей. Какое-то время он преподавал в школе виленского монастыря славянский язык и по этому случаю составил свою «Грамматику».

Она разделена на четыре части: орфографию, этимологию, синтаксис и просодию, представлявшую новую систему ударений в стихосложении. «Чесому учат сия четыре части. Орфографиа учит право писати, и гласом в речениих прямо ударяти. Этимологиа учит речения в своя им части точне возносити. Синтаксис учит словеса сложне сычиняти. Просодиа учит метром, или мерою количества стихи слагати».

Изначально призванная противостоять усилению полонизации западного края, книга Смотрицкого сыграла важную роль в культурном развитии России. До появления в 1755 году «Российской грамматики» М.В. Ломоносова она являлась основным учебником церковно-славянского языка. На протяжении нескольких десятилетий грамотные люди учились по «Грамматике славенской» «благо глаголати и писати».

Не вызывала сочувствия современников и ближайших потомков лишь просодия филолога-новатора. Известный поэт XVIII века В.К. Тредиаковский в статье «О древнем, среднем и новом стихотворении российском» писал по этому поводу: «Неизвестно, способ ли ему рифмический не полюбился или так он был ему рифмический не полюбился или так он был влюблён в греческий древний и латинский способ стихосложения, что составил свой, для наших стихов, совсем греческий и потому ж латинский. Но коль ни достохвальное сие тщание Смотрицкого, однако учёные наши духовные люди не приняли сего состава его стихов, остался он только в его грамматике на показание потомкам примера, а те утверждались отчасу более на рифмических стихах среднего состава, приводя их в некоторую исправность и образца польских стихов».

Московское издание «Грамматики сла-венской» 1648 года появилось через 11 лет после смерти автора. Незадолго до кончины в мировоззрении Смотрицкого произошёл резкий поворот. Если прежде, в пору составления «Грамматики», учёный-проповедник неутомимо боролся с идеей подчинения Православной церкви униатской, то к моменту выхода второго издания учебника, побывав в Италии и на Ближнем Востоке, он принял унию и в последних своих работах выступал с резкой критикой догматов православия.

Мелетий Смотрицкий (около 1578-1633) Грамматика Славенския правильное синтагма. Потщанием многогрешного мниха Мелетия Смотриского, в коиновии братства церковнаго Виленскаго, при храме Сошествиа пресвятого и животворящего Духа назданном, странствующаго, снисканное и прижитое, лета от воплощения Бога Слова 1619. Правящу апостолский престол великия Божия Константинополския церкве виленскому патриарсе г. отцу Тимофею, Виленскому же коиновию предстателствующу г. отцу Леонтию Карповичу, архимандриту. В Евью, 1619. 252 л. (504 с.) В цельнокожаном переплёте XVII века. 14,4х9,1 см. На обороте титульного л. владельческая надпись орешковыми чернилами: «Сия грамматика Ивана Умова». Уже в «Описании старопечатных книг славянских и российских графа Ф.А. Толстого» (Москва, 1829) издание относится к «очень редким».

Автор рассказывает о сложной и противоречивой жизни и деятельности, анализирует общественно-политические взгляды мыслителя на фоне сложной исторической обстановки. Рассматриваются два периода жизни и деятельности Смотрицкого - первый, когда он был активным сторонником и участником выступлений против католического засилия в Белоруссии, и второй - последние годы жизни, когда Смотрицкий отошел от этой борьбы. Подробно освещается его научная деятельность как филолога, как автора известной «Грамматики» славянского языка, которая сохраняла свое научное значение на протяжении 150 лет.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Бывают в истории личности, которые рождены своей эпохой, но их значение и известность выходят далеко за ее пределы. Бывают и такие, которых нельзя представить вне своего времени, вне тех условий, в которых они воспитывались и жили. Смотрицкий совмещает в себе черты одних и других. В самом деле, когда мы произносим его имя, мы вспоминаем его прежде всего как автора известной «Грамматики» церковнославянского языка, которую Ломоносов вместе с «Арифметикой» Магницкого назвал «вратами своей учености». Менее. известна общественно-литературная деятельность Смотрицкого как писателя-полемиста. Она тесно связана с эпохой, непонятна и необъяснима без нее. Без Смотрицкого трудно представить развитие литературы и общественной мысли в один из сложнейших периодов истории Белоруссии - в I четверти XVII в. Как сын своего.времени, он отразил всю его сложность и противоречивость.

Мелетий Смотрицкий привлекал к себе внимание многих исследователей. О нем писали польские, немецкие, русские, украинские, белорусские и другие ученые. Публиковались отдельные архивные документы о жизни Смотрицкого, печатались его сочинения в переводе и в подлиннике, писались монографические исследования и короткие статьи о жизни и о различных сторонах деятельности Смотрицкого. Особенно значительна группа работ, посвященная анализу филологических взглядов Смотрицкого. И это внимание естественно, ибо его «Грамматика» сохраняла свое научное значение в течение 150 лет после издания.

Основным достоинством всей дореволюционной литературы о Смотрицком является выявленный и собранный большой фактический материал. В своих выводах и интерпретациях одни авторы были более объективны и беспристрастны (К. Харлампович, К. Еленевский, А. Осинский), другие - тенденциозны (М. Коялович, С. Голубев, А. Демьянович, иезуитские и униатские историки).

Однако для всех них характерен один недостаток, который вытекает по существу из ограниченности мировоззрения. Для них важно было выяснить значение церковной деятельности Смотрицкого, сущность религиозной борьбы того периода и в зависимости от этого оценить его место в истории религиозной жизни. Дореволюционные историки видели в общественной борьбе того периода одни только страстные и яростные «богословские перебранки». По их мнению, «если бы только люди того времени могли столковаться между собой относительно небесных вещей, то у них не было бы никаких оснований ссориться из-за земных дел». Они либо недостаточно, либо совсем не касались анализа классовой позиции Смотрицкого в той религиозно-политической борьбе, которая развернулась после Брестской церковной унии. Поэтому роль социальных и классовых идей в становлении личности и в характере творчества Смотрицкого они игнорировали, а весь упор делали на одну сторону - религиозную, которая освещалась ими как центральная и единственная и в деятельности Смотрицкого, и в общественной жизни того времени.

В послеоктябрьский период советские исследователи уделяли недостаточное внимание изучению общественной мысли Белоруссии и Украины этого периода, деятельности и взглядов Смотрицкого в частности. И только в последние годы, в основном в трудах белорусских и украинских ученых, посвященных истории общественной мысли и литературы, Смотрицкого не обходят молчанием. Среди этих работ в первую очередь следует отметить «Хрэстаматыю па старажытнай беларускай лггаратуры» А. Коршунова (Минск, 1959), сборник «Из истории философской и общественно-политической мысли Белоруссии» (Минск, 1962), книгу «Украинсью письменники-полемшти конца XVI - початку XVII ст. в боротьбы проти Ватжану i Унп» П. Загайко (КиТв, 1957), «Во славном месте виленском» А. Анушкина (М., 1962), «Из истории общественно-политической жизни городов Белоруссии в XVI - половине XVII в.» 3. Копысского («Труды Института истории АН БССР», вып. 3. Минск, 1958) и др.

Нельзя не указать также последних работ П. Яременко «Пересторога» - украшський антиушатський памфлет початку XVII ст.» (Киев, 1963) и «Украшський письменник-полемист Христофор Фшалет и його «Апокрисис» (Льв1в, 1964), где дается подробная характеристика изучаемого нами периода, анализ крупных полемических трактатов того времени и оценка религиозно-литературной полемики, активным участником которой был и Мелентий Смотрицкий.

Нам кажется, что пробел в изучении личности и деятельности Смотрицкого советскими учеными не был случайным: своей противоречивой непоследовательной позицией в национально-освободительном движении он не вызывал интереса у исследователей. Тем не менее без Смотрицкого нельзя полно представить общественную и культурную жизнь в Белоруссии начала XVII в. Все это требует тщательного и объективного изучения его деятельности, чем и руководствовался автор этого исследования.

КАЖДАЯ ЭПОХА СВОЕОБРАЗНА

Годы жизни М. Смотрицкого приходятся на один из критических периодов в истории Белоруссии. Великое княжество Литовское того времени, в составе которого находились Белоруссия и Украина, - это экономический гнет и произвол светских и духовных феодалов, это классовая борьба народных масс за свои права и человеческое достоинство, это национальное и религиозное унижение и угнетение. Картина жизни в общих чертах представляется довольно яркая: огромные владения князей с многочисленными поселениями крестьян, либо полностью, либо частично зависимых, закабаленных бесчисленными поборами, чиншами и т. п.; оживленные города с разнообразным ремеслом, с купцами, ведущими торговлю, с различными религиозными храмами; многочисленные монастыри-крепости, имеющие свои аптеки и «шпитали», типографии, библиотеки и школы - ведь это было время, когда «монополия на интеллектуальное образование досталась попам, и само образование приняло тем самым преимущественно богословский характер»

Две унии - политическая Люблинская и церковная Брестская - влияли на умонастроение и общественное движение того времени. В 1569 г. на сейме в Люблине был утвержден договор, по которому Великое княжество Литовское и Польское королевство образовали единое государство - Речь Посполитую. Это был союз, который фактически утверждал политическое, социально-экономическое и национальное господство Польши и определил собой ее захватническую, колониальную политику в отношении княжества Литовского. Из всех последствий этого политического акта мы рассмотрим коротко лишь некоторые.

В силу договора польские феодалы могли иметь в Литовском княжестве земельные владения, чем они не замедлили воспользоваться. Теперь эксплуатировали крестьян не только свои магнаты - Радзивиллы, Слуцкие, Чарто-рыские, Воловичи, Хрептовичи, Ходкевичи, Тышкевичи, Кишки, Соломерецкие и др., но и польские, которые создавали на свободных еще землях свои фольварки, основанные на барщинном труде. Польские короли щедро раздавали белорусские земли в пожизненное владение. Магнату Лукомскому было, пожаловано целое Кричевское староство с десятками тысяч крестьян. Владения феодала Войткевича насчитывали несколько поветов, самому королю принадлежали большие земельные вла,-дения - Могилевское, Бобруйское, Городец-кое староства с городами и селами. Свои и иноземные феодалы, чувствуя силу и поддержку королевской власти, усилили экономическую эксплуатацию в своих владениях. Стремление белорусских князей и шляхты во всем быть похожими на польских магнатов и шляхту требовало все больших и больших расходов, что, естественно, выливалось в стремлении выжать из своих владений как можно больше доходов.

В результате унии образовалось большое многонациональное государство. Но правящий класс Польши, поддерживаемый верхушкой католической церкви, начал наступление на национальную культуру белорусского, литовского и украинского народов, всячески вознося польскую нацию и культуру и унижая национальное достоинство других народов, их язык, культурные традиции, национальные нравы и обычаи. Это был курс на духовное порабощение непольских народов, на уничтожение их языка, культуры, на полонизацию. Стали постепенно вытесняться национальные языки, а польский становился общепринятым в общении и в делопроизводстве; подвергались осмеянию и унижению национальные особенности, поруганию национальные обычаи. Местные феодалы в подавляющем большинстве довольно быстро стали отказываться от всего своего, национального. Литовский гуманист XVI в. Даукша «с горечью и укором говорит о литовской шляхте, которая уже через тридцать лет после Люблинской унии стала стыдиться своего родного языка».

Литовские, белорусские и украинские феодалы и шляхта не хотели ни в чем казаться хуже и ниже польских собратьев по классу. Это выразилось как во внешнем подражании, так и в заимствовании образа мыслей, определенных норм нравственности. Образование молодежь княжеских и шляхетских родов стремилась получить в польских высших учебных заведениях. Стали исчезать национальные особенности в строительстве и устройстве жилищ, в одежде, забывались свои, «дедовские» обычаи в быту. Стали строить свои дома по западному образцу: имения-замки, имения-крепости; заводить роскошные экипажи и богатую обстановку, держать множество слуг, щеголять оружием и роскошью. Язык, одежда, кухня, вероисповедание,. весь образ жизни - все изменилось, ничего не осталась из того, что напоминало бы свое, национальное, самобытное. Осталось одно сословное звание «паны и Шляхта закону римского и греческого», а позднее и это различие по вере исчезнет совсем во всем шляхетском сословии Речи Посполитой.

Естественно, в этих условиях низшие сословия, особенно крестьянство, испытывали национальное угнетение не только со стороны польских властей и магнатов, но и со стороны своих местных феодалов, которые проявляли во всем «к хлопам» презрение и нетерпимость к малейшим их требованиям независимости и былых прав, к проявлениям национального духа и характера.

К классово-экономическому и национальному угнетению прибавлялось и религиозное преследование. Неограниченная светская и духовная власть феодалов давала им возможность бесконтрольно распоряжаться совестью своих подданных. Если тот или иной князь был католической веры, последователем Лютера или сторонником арианства и других религиозных сект, то он насильно обращал своих подданных в новую веру. Но это религиозное насилие имело, если можно сказать, локальное значение, оно лишний раз подтверждало и без того бесправное и угнетенное положение подданных феодалов и особенно плебейских и крестьянских масс. С конца же XVI в. религиозное угнетение и насилие превратилось в государственную политику феодально-католической верхушки в отношении белорусского и украинского народов.

С течением времени католическая церковь, заняв господствующее положение в Польше, начала осуществлять свои давнишние планы - планы соединения православной церкви с католической под главенством римского папы. Люблинская уния во многом помогла осуществлению их замыслов. Благодаря церковной унии римская курия пыталась возместить тот урон, который ей был нанесен реформацией, когда многие страны - Германия, Англия, Нидерланды и некоторые другие - вышли из-под власти католицизма. Путем унии папство пыталось поднять свой престиж и расширить сферу господства. Уния церквей должна была также облегчить возможность подчинения римскому папе в будущем богатого Русского государства. Все это подогревало космополитические притязания римских пап в этот период.