Детские рассказы о мужестве и любви. Рубен Давид Гонсалес Гальего — "Белое на черном". Александр Солженицын — "Раковый корпус"

Как часто мы ругаем молодёжь: ничем не интересуются, распущенные, испорченные...
Но иногда эти самые распущенные и циничные дети преподносят нам, взрослым, такие уроки человечности, мужества, на какие, пожалуй, не способно большинство правильно воспитанных мужчин и женщин.

Конов Максим и Сучков Георгий, рискуя жизнью, вытянули пенсионерку из проруби

В Нижегородской области двое третьеклассников спасли провалившуюся в прорубь женщину. Когда она уже прощалась с жизнью двое мальчиков проходили мимо пруда, возвращаясь из школы. 20 января 55-летняя жительница поселка Мухтолова Ардатовского района пошла на пруд, чтобы набрать воды из крещенской проруби. Прорубь покрылась уже кромкой льда, женщина поскользнулась и потеряла равновесие. В тяжелой зимней одежде она оказалась в ледяной воде. Зацепившись за кромку льда, несчастная стала звать на помощь, но рядом никого не было. Вспоминая позже о случившемся, женщина рассказала, как думала, что «смерть ее пришла», как из последних сил кричала «Помогите!», но никто ее не слышал. К счастью, в этот момент мимо пруда проходили двое друзей Максим и Георгий, возвращавшиеся из школы. Заметив женщину, они, не теряя ни секунды, бросились на помощь. Добравшись до проруби, мальчики взяли женщину за обе руки и вытянули на крепкий лед. Женщина была без сил. Ребята проводили ее до дома, не забыв прихватить ведро и санки. Прибывшие медики осмотрели женщину, оказали помощь, в госпитализации она не нуждалась. Конечно, бесследно такое потрясение не прошло, но женщина не устает благодарить ребят за то, что осталась жива. Своим спасателям она подарила футбольные мячи и сотовые телефоны.

Доманин Саша

Трагедия произошла на реке Чулым. Течение здесь быстрое, но других водоемов поблизости нет. 19-летняя Валерия повела в воду двух соседских девочек, 9-летнюю Ангелину и 12 летнюю Женю. Неожиданно Ангелина и Женя оказались на глубине, - их бросило туда течением с мелкого переката. Кто-то из девочек успел крикнуть: «Помогите!». Другие дети испуганно сбились в кучку на берегу. Саша прыгнул в воду. На крики прибежали взрослые. Помогли выбраться на берег спасенным Валерии, Ангелине и Жене. Один мужчина нырнул за Сашей. Мальчика достали через 15 минут, пытались откачать, но было уже поздно. На похороны к Саше пришли все одноклассники. Все говорят, что Саша отлично плавал. Каждое лето он пропадал на реке, и прекрасно знал все «опасности» Чулыма. Но только на сей раз обстоятельства оказались сильнее его.

Макаров Иван

Ване Макарову из Ивделя сейчас восемь лет. Год назад он спас из реки свою одноклассницу, которая провалилась под лёд. Глядя на этого маленького мальчика – рост чуть больше метра и вес всего 22 килограмма – трудно представить, как он один смог вытащить девочку из воды. Ваня рос в детдоме вместе с сестрой. Но два года назад он попал в семью Надежды Новиковой (а ведь у женщины уже было четверо своих детей). В дальнейшем Ваня планирует пойти учиться в кадетскую школу, чтобы стать спасателем.

Ахмедов Альберт

15-летний житель Моздокского района Альберт Ахмедов, рискуя собственной жизнью, двухлетнего ребенка, упавшего в водоем для хранения технической воды. Об этом поступке стало известно лишь спустя время. На улице Орджоникидзе в водоем для хранения технической воды, предназначенной для использования в хозяйственных нуждах, упал двухлетний Халид Кашешов. Выбраться самостоятельно ребенок никак не мог. Мать ребенка плакала и просила о помощи. Мимо проезжала легковая машина, в которой и находился Альберт Ахмедов. Услыша крики, товарищ остановился, и Альберт тут же кинулся к водоему. Позже удалось выяснить, что Альберт – учащийся первого курса Моздокского механико-технологического техникума.

Захаров Павел и Гусев Артём

20 февраля 2014 года Павел Захаров, Артем Гусев, воспитанники клуба "Казачий патруль" спасли мальчика, провалившегося под лёд.
В этот день ребята немного раньше пришли на занятие патриотического клуба "Казачий патруль". Паша и Артем решили прогуляться по набережной реки Волги. Вдруг они увидели как мальчик-подросток провалился под лёд. Первым к мальчику бросился Артём, но тоже не удержался и попал под лёд. Тогда Павел Захаров взял палку и пополз по льду и спас обоих.

Виктория Веткова и Влад Демьяненко

Школьники собрались компанией и отправились гулять к речке. Один мальчик решил пройтись по льду. Подошел к самому краю и прыгнул на льдину, но оступился, упал в воду и сразу скрылся из виду. Увидев это Вика легла на лед, подползла и протянула руки тонущему. Девочка и сама не может объяснить, откуда взялись силы – но 8-летнего парнишку вытащила. Одноклассник Виктории, Влад Демьяненко, проявил мужество еще в декабре прошлого года. Тогда загорелся их дом. Случилось это поздно ночью, когда все спали. Его мама и папа уже тушили огонь, Влад бросился им на помощь, первым делом решил спасать документы, потом стал помогать родителям. Носил воду, подавал ведра.

Кобычев Максим

Пожар в частном жилом доме в поселке Зельвено Амурской области вспыхнул поздним вечером. Обнаружили пожар соседи с большим опозданием, когда из окон горящего дома повалил густой дым. Сообщив о пожаре, жители принялись тушить пламя, заливая его водой. К тому моменту в комнатах горели вещи и стены строения. Среди тех, кто прибежал на помощь, был 14-летний Максим Кобычев. Узнав, что в доме есть люди, он, не растерявшись в сложной ситуации, проник в дом и вытащил на свежий воздух женщину-инвалида 1929 года рождения. Потом, рискуя собственной жизнью, вернулся в горящее строение и вынес мужчину 1972 года рождения.

Владимирова Любовь

В многодетных семьях старшие дети зачастую помогают родителям в ведении домашнего хозяйства и присмотре за младшими братьями и сестрами. Семья Владимировых – именно такая. Мать и четверо детей жили в селе Петропавловка Воронежской области. Старшим ребенком в семье была тринадцатилетняя Люба – она всегда помогала маме и следила за младшими братом и сестрами.
Матери часто приходилось ездить в Воронеж по делам, и, уезжая в очередной раз, она с легким сердцем оставила младших детей под присмотром Любы. В тот злополучный вечер Люба допоздна работала – стирала, убирала, и легла только за полночь. Около четырех часов утра девочка резко проснулась, почувствовав запах гари. Выбежав из комнаты, Люба увидела, что коридор полыхает огнем.
Бежать было некуда – огонь перекрыл выход из дома, входная дверь тоже горела. Пламя стремительно распространялось по стенам, и вскоре подобралось к комнате, где спали дети. Медлить было нельзя. Люба схватила тяжелую табуретку и выбила стекла в двух окнах – у одного из них она поставила сестер, чтобы они смогли дышать, пока девочка вызволяла младшего брата. Потом Люба по очереди помогла каждому выбраться через окно на улицу. Раздетые и босые, дети ночью пробежали полкилометра, чтобы добраться до подруги матери. Уже оттуда вызвали пожарных. Пожарный состав прибыл быстро, но, к сожалению, спасти дом уже не удалось – деревянная постройка выгорела до фундамента. Любе не удалось спасти дом, но это пустяки по сравнению с тем, что она смогла сохранить три маленькие жизни.

Гусаров Коля

Ученик 3 класса школы №2 города Волжска Коля Гусаров спас от неминуемой смерти новорожденную девочку, которую мать родила и бросила в кустах.
Гуляя с друзьями, Коля обнаружил в кустах у забора на улице Ленина г. Волжска сверток с ребенком. Он не растерялся и сразу же сообщил об этом взрослым, которые обратились в полицию и «скорую помощь».

Терехин Никита

По пути на рыбалку 9-летний житель села Частые Пермского края Павел Куликов упал в ледяную воду. Его друг Никита Терехин не растерялся и бросился на помощь товарищу. Мальчик повис на высоком мосту, чтобы Павел смог схватиться за его ногу и выкарабкаться из холодной воды. Благодаря смелому поступку мальчика школьник отделался лишь переохлаждением.

Дайнеко Кирилл и Скрипник Сергей

В Челябинской области два друга 12 лет от роду проявили настоящее мужество, спасая... своих учителей. А дело было так. В момент, когда прогремел взрыв, дети хором пели песню «Не страшна нам бомбежка любая». Спустя мгновение, слова пришлось доказывать на деле. Кирилл Дайнеко и Сергей Скрипник услышали, как их учительница Наталья Ивановна зовет на помощь из столовой, не в силах выбить массивные двери. Ребята кинулись спасать педагога. Сначала они забежали в дежурную комнату, схватили подвернувшийся под руку арматурный прут и выбили им окно в столовую. Потом, через оконный проем перенесли раненую осколками стекла учительницу на улицу. После этого школьники обнаружили, что помощь нужна еще одной женщине - работнице кухни, которую завалила рухнувшая от удара взрывной волны утварь. Оперативно разобрав завал, мальчишки позвали на помощь взрослых. Как оказалось, у женщины был сломан позвоночник. И если бы не помощь подростков, не исключено, что падение Челябинского метеорита было бы отмечено не просто большим числом пострадавших, но и по крайней мере одной человеческой смертью.

Панамарёв Антон

Школьник спас одноклассника. Мальчик вытащил друга из открытого канализационного люка. Ученик 5-го класса Таловской средней школы Даниил Боженов угодил в яму случайно: её просто не было видно, т.к. по дороге разлилась лужа. Не успей он схватиться за край колодца – мальчик бы рухнул на четырёхметровую глубину. Торчащую над водой голову увидел Антон Панамарёв. Одноклассник Даниила был единственный, кто по счастливой случайности шёл неподалёку. Антон бросился на помощь и попытался за руки вытащить друга, но никак не мог этого сделать. Тогда 10-летний ребёнок стал тянуть Даниила за рюкзак и наконец, смог вызволить одноклассника.

Здесь краткие рассказы о 12 детях - героях, это лишь небольшая часть подвигов, которые совершаются детьми. Не всех награждают медалями, но от этого их поступок не становится менее значимым. Самая главная награда - благодарность тех, чью жизнь они спасли.

Здравствуйте, Владимир!

Вы давно ищете информацию о том, где и как (предположительно под Смоленском) воевал и погиб Ваш дед Новиков Тимофей Иванович.

Трудная задача, потому, что миллионы наших солдат выполнили свой солдатский долг и безвестно сгинули в Великой Отечественной Войне.

Многие безвестно лежат в земле России, Украины, Белоруссии и Европы.

Моему отцу довелось в детстве хоронить многих погибших красноармейцев. Он собирал документы павших бойцов, но они сгорели в его доме во время артиллерийского обстрела. Воины стали безвестными.

Запомнился отцу только один, рыжеватый, хорошо вооруженный и, судя по подогнанному обмундированию, довоенного призыва пулеметчик Гринь Н.С., примерно 22-25 лет. Я долго и безрезультатно ищу его родственников, чтобы они знали, как достойно он погиб и где похоронен.

Нашлось у меня несколько записей о тех местах, где предположительно мог побывать во время войны Ваш дед.

Не имея конкретной информации о Вашем деде, я хочу сказать, что он был русским солдатом и мог упасть рядом с пулеметчиком Гринем Н. С., на том месте, где вся пойма реки у деревни Самыкино Смоленской области была устлана телами наших солдат, упавших в своей последней атаке.

Быть может, мой отец, будучи подростком, вывозил его на санях из окружения и тащить раненного в переполненную крестьянскую избу.

Его смерть могла отсрочить на несколько мгновений санитарка Наташа Комарова.

Он мог раненный идти в колонне военнопленных.

Мог быть партизанским разведчиком в наших краях.

Может быть, эти нехитрые воспоминания моих родителей расскажут Вам о том, что могло выпасть на долю Вашего дедушки, погибшего в октябре 1943 года.

С уважением,

Антонов Виталий Александрович
г. Тверь [email protected]

Быль первая: Мужество Наташи Комаровой.

В 1943 году группа армий "Центр" прорвала оборону нашего Западного фронта в тридцати километрах северо-восточнее города Ярцево Смоленской области. Их мотострелковые части стальным валом накатились от Духовщины на Батуринский район, проселками и большаками германские соединения расползались по сторонам и опять сливались в механизированные колонны для прорыва на восток.

Наши воинские части, измотанные кровопролитными боями, сворачивали с "перерезанных" большаков, стараясь, для перегруппировки, оторваться от врага, отходили лесами и болотами Батуринского района.

Танки, оставшиеся без горючего и снарядов, на последних каплях солярки загонялись в торфяники лесных низинных болот или во мхи Чистика. Боевые машины, чтобы не достаться врагу, медленно уходили в глубину болот. Грузовики, полевые кухни, санитарные автобусы и уцелевшие легковушки командного состава сжигались перед оврагами и лесными ручьями.

В деревне Быково, что в нескольких километрах от станции Канютино, на полу, на скамьях деревенской школы лежали наши тяжелораненые солдаты. Не было ни машин, ни лошадей для их эвакуации. И всё же оставленные в школе раненые надеялись на чудо: на случайную полуторку, или отставший от основных сил обоз какой-нибудь отступавшей войсковой части.

На околице деревни спешно окопались несколько молодых солдат - выставленный командованием для прикрытия комсомольский заслон.

А там, в сельской школе, среди стонов, запаха заскорузлых от крови бинтов и людской боли осталась молоденькая санитарка Наташа Комарова.

Чуда не произошло…

К деревне мчались немецкие мотоциклисты. Когда они приблизились на полсотни метров, раздались винтовочные выстрелы бойцов заслона. Сразу же перевернулся передний мотоцикл, на другом мотоцикле немец, сидящий в коляске, упал лицом на ручной пулемет. Но на оборонявшихся красноармейцев наступали опытные вояки. За несколько секунд враг рассредоточился. Затрещали автоматные и пулеметные очереди и понеслись в сторону наших бойцов горячо жалящие пули, навылет пробивающие давно не стираные гимнастерки, звездочки на выгоревших пилотках и молодые тела.

Заслон был смят превосходящими силами противника. Когда немецкие солдаты ворвались в школу, тех, кто мог бы держать оружие и дать отпор врагу, уже не осталось. Бывалые вояки экономили свой боезапас. Раненых красноармейцев добивали короткими очередями: расчетливо, не спеша, методично, с пресловутым немецким педантизмом.

Наташа металась среди раненных, загораживая их собой, хваталась маленькими девичьими ладошками за горячие столы автоматов, стараясь отвести их в сторону. Удары сильных мужских рук и кованых сапог сбивали Наташу с ног, но она вставала снова и снова: растрепанная, испачканная своей и чужой кровью; выполняющая свой последний долг человека, медика и солдата.

Вставала и опять заслоняла собой раненных, вставала, опять хваталась за автоматный ствол, пока не захлебнулась хлынувшей горлом кровью после автоматной очереди, выпущенной в нее, пока хватало девичьих сил и жизни.

Я обращаюсь к тем, кто прочитал эти строки, к тем, у кого есть автомобили "Нива" или "УАЗи", кто когда-нибудь станет путешествовать по Смоленщине.

От станции Канютино или станции Игоревская железнодорожная ветка Сафоново - Владимирский тупик (только в сухую погоду) около получаса езды до речушки с солнечным названием "Света". На горе за рекой находилась умершая теперь деревня Быково.

Деревня Быково. 2007 год.

На краю деревни была школа. Рядом со школой, за выгоревшей и ветхой оградкой - могила Наташи Комаровой. Оградку много лет назад просила сделать для дочери покойная мама Наташи. Я был у могилы Наташи в детстве, в далекие семидесятые годы прошлого века. Возможно, и ограда уже рухнула.

Проведайте, пожалуйста, Наташу Комарову, помяните её, поправьте оградку, освежите недорогой краской маленькую пирамидку жестяного обелиска и гордитесь тем, что мы и она одной российской крови.

Добрый день, Виталий Александрович!

Меня потрясла Ваша просьба проведать могилу Наташи Комаровой. Я побывал там 12 мая 2007 года. Дорога для "Москвича" непроезжая. Последние километры шел по просеке пешком. Деревня заброшена, от школы ничего не осталось, но могила сохранилась. Ограда окрашена серебрянкой и стоит как литая. Я думаю, она еще лет 20 простоит. Правда, на нее упало дерево. Подкрасил я шишечки на ограде и сфотографировал её.

Если Вы не против, я могу сканировать фотографии и выслать их Вам по электронной почте.

С уважением, Андрей

Быль вторая: Сердечная рана.

Я не знаю, есть ли на современных картах деревня Нивки. Она была недалеко от деревни Быково. Закройте глаза и мысленно перенеситесь на деревенскую улицу…

В лето 1941 года на Смоленщине стояла невыносимая жара. Вместе с жарой на Смоленщину, на всю русскую землю навалилась огромная беда. По деревенской улице слышен отчетливый топот сотен ног. Их не приглушает даже горячая и мягкая, словно пух, дорожная пыль. Идёт колонна русских пленных солдат. Идут наши отцы, деды, прадеды. Идут бойцы, у которых вырвано из рук оружие: кто виноват, чьи просчеты, почему их сломила чужая вражья сила? Нет ответа. Солдаты идут, идут, идут. Поток кажется нескончаемым. Пропыленный, скорбный поток. Идут босые красноармейцы, в разорванных гимнастерках, в нательных рубахах, обнаженные, потому что рубахи разодраны для перевязки своих и чужих ран. От пыли, жары и пота повязки не алеют свежей кровью, они сухие и черные

Сухие, черные, спекшиеся от усталости и жажды губы на скорбных лицах. Товарищ поддерживает товарища или незнакомого ослабевшего соседа по колонне. Никто не падает и не остается лежать на дороге, дожидаясь вражеской пули. Люди спаяны одной бедой. Тяжелораненые и умирающие лежат в телегах. С жутким скрипом, медленно катятся телеги по деревенской улице. Вместо лошадей телеги тащат за собой пленные. Они впряглись в телеги не по приказу конвоя, а чтобы хоть на короткое время продлить жизнь умирающих товарищей.

На коротких стоянках, где можно отдохнуть и забыться, они плетут веревки из ивовой коры и впрягаются в телеги. Оборванные, израненные они везут своих товарищей, везут их по дороге смерти. Только смерть может разлучить этих солдат: разлучить, но не заставить изменить товарищам.

Вымершая деревенская улица, ни одного местного жителя. За плетнём прильнула к прутьям девчонка, половшая огород и застигнутая врасплох этим нашествием.

Доченька, дай поесть, - просит кто-то из пожилых солдат, и девочка хватает двумя руками ботву, вырывает из грядки, бросает в толпу через забор молодую свеклу, морковку, картошку, Все, что подворачивается под руку. Пленные подхватывают овощи на лету, жадно припадают к еде, утоляя жажду и голод.

Скорее, скорее, пока не прошел последний пленный солдат,- шепчут губы ребенка.

Когда Лида очнулась, колонны уже не было. Девочка с трудом поднялась с вытоптанной грядки и долго смотрела в ту сторону, куда ушли пленные.

Так у моей матери Лиды, тогда ещё 12-летней девчонки, впервые случился сердечный приступ. Ее ранила война в самое сердце. Ранила, потрясла, но не испугала. Мужество пленных солдат, верных фронтовому братству, не может испугать, оно может многократно укрепить душевные силы, ненависть к врагу и любовь к Родине.

Быль третья: Шурка и самолет.

В конце лета 1943 года возвращался с успешно выполненного задания немецкий самолёт. До аэродрома оставались считанные минуты лета. Летчики были довольны и спокойны, предчувствуя близкий отдых и сытную трапезу. Размеренно гудели двигатели самолёта, перед самолётом бежала по земле его размазанная тень.

Тень самолёта пересекла Ерошинские луга, реку Вязьма и заскользила по мелколесью. Появление самолёта не был неожиданным и потому, когда он приблизился к мелколесью, Шурка уже стоял под раскидистым кустом, спрятавшись от надвигающейся опасности.

Мальчишка шел к реке, чтобы из подобранной на месте боя трехлинейки постараться оглушить на мелководье несколько плотвичек, необходимых матери для приготовления ужина. Конечно, для рыбалки военных лет лучше подходила граната или толовая шашка, но взрывчатка у мальчишки закончилась несколько дней назад. В наличии имелась винтовка и горсть жёлтых патронов. Причем, одна обойма предусмотрительно заряжена в магазин винтовки.

Самолёт летел над занятой немецкими войсками территорией, но то была его, Шуркина земля, та земля, на которой Шурка вырос, ходил в школу, радовался солнцу и зеленому лугу, которую он любил и на которой сейчас хозяйничает враг.

Возмущенный Шурка поднял винтовку и нажал спуск. Выстрел грохнул и потерялся в шуме взревевших моторов. Маленькая винтовочная пуля встретилась с тяжелым самолётом, и невероятным образом нашла в его моторе уязвимое место. Самолёт резко взмыл вверх, а Шурка со всех ног бросился в глубокий овраг и затаился на его дне, ожидая, что самолёт развернется, бортовой стрелок разглядит на дне оврага его фигурку, и земля запылит от пулеметных очередей.

Но этого не случилось. Пилотам не удалось удерживать набранную высоту, и тяжёлая машина плавно заскользил к земле, стремясь дотянуть до аэродрома в поселке Холм-Жирковский. Однако усилий пилотов и инерции машины хватило на три километра. Самолет промчался над родной Шуркиной деревней Самыкиным, пересек поле и приземлился на окраине соседней деревни Княжино.

Геринговские асы конфисковали у местных жителей лошадь с подводой и уехали на аэродром. Самолёт стали охранять шесть немецких солдат, которые затем исчезли, опасаясь партизан, прорывавшихся поодиночке и группами из блокированных немцами Вадинских лесов.

Почти исправный самолёт достался местным мальчишкам, разобравшим его на куски дюраля, мотки проволоки и массу других интересных предметов.

Литературный герой Твардовского Василий Теркин за такой подвиг был признан героем, а смоленский мальчишка Шурка, мой отец Антонов Александр Павлович, весело вспоминает, что в четырнадцатилетнем возрасте он не промахнулся, стреляя во вражеский самолет.

Быль четвертая: Не судите о людях по их национальности.

Недавно по радио слушал нешуточную дискуссию о том, можно ли ставить в России памятники погибшим немецким солдатам.

Я родился и вырос недалеко от Вязьмы, на том клочке смоленской земли, где в 1941-1943 годах полегли сотни тысяч солдат, ополченцев, партизан и мирного населения. С раннего детства мы были пропитаны рассказами о трагических военных днях, о беспредельном героизме, нечеловеческих зверствах и людской подлости.

Мысленно я попытался ответить на вопрос ведущего, но не смог. Потому что война пробуждает в людях самое хорошее и самое плохое. И все же, какими на самом деле они были - простые немецкие солдаты?

Мой отец (в годы войны подросток) вспоминает, что немецкая оккупация началась с прохода через их деревню гитлеровцев, попросивших пацанов достать им на колхозной пасеке из ульев несколько рамок меда, сбивших замок с магазина и приказавших разделить сельповские продукты среди местных жителей.

Вторая колонна немецких войск заночевал в деревне. У младшего брата моего отца Ивана, которому было около 6 лет, немцы отобрали содержимое его карманов и зашили толстыми нитками карманы на штанах, чтобы он не носил при себе собранные патроны.

Когда началось освобождение Смоленщины, кто-то из солдат в отступавшей немецкой колонне вскинул пулемет, чтобы расстрелять группу деревенских женщин и детей, смотревших на отступление. В этот момент, другой немецкий солдат прыгнул на пулемет, и вся очередь ушла в землю.

В последний день отступления немцев они, по приказу командования, создавали за собой полосу выжженной земли. При этом рядовые немецкие солдаты говорили:

Не мы "пых файер…" (не мы зажигаем огонь, а комендант)

Мы "цвай Хаус фюр киндер…" (мы два дома для детей оставляем)

И оставили, в нарушение приказа, две бани, чтобы укрыть детей от холода.

Но были и другие примеры.

Моя мать росла и видела войну в западной части Холм-Жирковского района Смоленской области. Это лесные партизанские земли. Здесь врага ждала смерть за каждым деревом, поэтому немцы вели себя озлобленно и жёстко.

Маминого дядю повесили в саду прямо у дома за выпечку хлеба для партизан, дом сожгли.

Зимой 1942 года, местных жителей угоняли из партизанского края в немецкую неволю и на маминых глазах немецкие конвоиры расстреляли двух пожилых учительниц и двух маленьких девочек-близняшек из их деревни за то, что замедляли движение колонны.

И той же зимой в мамином доме отдыхали партизанские разведкчики. Был среди них, молодой немецкий парень Фриц, которого друзья звали Федей. Фриц воевал на нашей стороне, за наш народ. Воевал неплохо, потому, что в разведку берут самых лучших и самых надежных. В тот вечер вместе с друзьями Федя с разведчиками ел картошку, сваренную "в мундире", запивал сухари кипятком, и с детским любопытством смотрел на крутящееся колесо русской прялки.

Больше чем немцы, по словам матери, зверствовали в их округе каратели - прибалты.

Что-то звериное, расчётливое, подленькое есть в каждом человеке. Иначе чем объяснить поступок местных жителей, по-доброму вспоминавших сибирских крепких, веселых, хорошо экипированных солдат, дивизии которых зимой 1941 года спасли Россию.

Эти не мешало местному населению ходить на места боев, где полегли сибиряки, отрубать павшим воинам ноги, приносить домой, словно дрова, связки человеческих ног, отогревать их в тепле и снимать с оттаявших обрубков новые валенки.

Возле деревни Поповское, на берегу реки Света есть старое, заросшее вековыми березами кладбище. Издавна там хоронили моих предков по материнской линии. Среди родственных могил затерялись три холмика, под которыми лежат Петя-партизан, его сын и их товарищ. В разгар одной из карательных операций против партизан, зимней ночью, они вырвались из окружения, пришли в свою деревню, в свою баню. Были расстреляны немцами, а выдал их немцам сосед.

Жили в тех краях муж с женой, которые тоже партизанили, у которых были сын и дочка, и отец застрелил своих детей, чтобы легче выйти из окружения. Родители вышли из окружения, остались живы, но Бог им судья.

Мой отец в четырнадцать лет подбил из винтовки немецкий самолёт, несколько суток без еды и сна вывозил из окружения на санях раненных советских бойцов, совершил побег из команды молодежи, отправляемой на работу в Германию. Но однажды он стоял с гранатой в руке, чтобы швырнуть её в своих!

В доме родителей отца разместился особый отдел наших войск, начальник отдела, еврей по национальности, находил особое удовольствие в собственноручном расстреле наших бойцов, обвиненных в трусости, самостреле или других воинских провинностях. Выводил их на берег реки: выстрел в затылок, шапка в сторону, тело в реку. Всё отработано до мелочей ежедневной практикой.

И был тревожный день, когда мою будущую бабушку, мать шестерых детей, за справедливые слова, сказанные этому начальнику о его паталогической жестокости, особисты повели расстреливать к той же реке.

Слава Богу, бабушку у расстрельной команды отбили соседские женщины, и та граната не была брошена в окно собственного дома, в своих.

И был партизанский прорыв, где дорогу преграждала долговременная заградительная точка. И когда были убиты 2 взрослых партизана, командир послал под пулеметный огонь немецкого ДЗОТа мальчишку - 13-летнего Павлика, маминого двоюродного брата. Он выполнил приказ, и с перебитыми ногами смог бросить две гранаты.

Ещё мне не ясно, почему страна, потерявшая своих лучших сынов, делая вид, что чтит память, так старательно старалась их забыть.

На окраине деревни Старое село Сафоновского района Смоленской области стоит памятник: гипсовые фигуры солдата и медсестры, возлагающих венок погибшим воинам.

С момента установки памятника, на нем значилось пять фамилий. В начале семидесятых годов о месте захоронения своего сына-сибиряка красноармейца Волкова узнали родители. Пока они были живы, приезжали. Привезли венок с табличкой, где выгравировали имя, фамилию, номер дивизии и дату смерти. После их смерти венок обновляли местные школьники, знающие фамилии захороненных солдат. И вдруг в конце перестройки у захоронения появились новые списки нескольких сотен погребенных солдат. Значит, эти списки годами хранились в архивах и военкоматах, а сотни родственников годами искали и не могли найти место последнего солдатского привала.

Видимо, существует генетическая память. Я родился через двенадцать лет после войны. Однажды на конференции я спокойно слушал выступающего на трибуне австрийца, но, услышав выступление следующего оратора - немца, с его правильной речью и характерным акцентом, я вдруг почувствовал необъяснимую тревогу, опасность. Меня охватило непреодолимое желание передернуть затвор автомата, загнать в казенник патрон и стрелять пока не опустеет автоматный магазин, стрелять в научного сотрудника, говорившего о перспективах сотрудничества СССР и ГДР в сельском хозяйстве!

Значит и во мне тоже живет зверь?! Значит, нельзя давать зверю выйти наружу, но также нельзя ничего забывать и прощать чужое зверство, нельзя судить о людях по их национальности. Помня прошлое, нужно стараться, чтобы будущее было добрее и человечнее.

Я не могу осуждать всех немецких солдат, которых оторвали от семей, дали обмундирование и оружие. Дезертирам гарантировался скорый суд, расстрел и репрессии для семей. Одев форму, кто то из них спас свою семью, а возможно и нашу русскую, и не одну, потому, что оказался на фронте на месте оголтелого фашиста.

Перечитав написанное, возвращаясь в началу, я понял, что не хочу, чтобы на моей земле стояли памятники Вермахту - армии захватчиков, но согласен на то, чтобы на местах захоронения погибших немецких солдат разрешить установку христианского креста.

Сейчас нам и немецкому народу нечего делить, нужно простить друг друга, как это сделали наши предки, и объединяться против американской однополярности мира, против исламского фундаментализма, против продажности политиков и чиновников.

Я говорю это от себя и от имени своих родственников, горевших в самолётах над Белоруссией, сгинувших в блокадном Ленинграде, детьми переживших немецкую оккупацию, бывших партизан и подпольщиков в тылу врага.

Среди моих родственников были раскулаченные и репрессированные, но не было среди них ни предателей, ни полицаев.

Сказка о Мужеств е , отваг е и чест и Поспорили как-то между собой Мужество, Отвага и Честь, кто из них важнее да нужнее. Спорили они долго, пока не решили сходить к людям и поинтересоваться у них. Не легкий им предстоял путь, полный приключений и опасностей из мира духовного в мир людской. Потаенные тропы хранили в себе массу преград, и одной из них была Ложь. Важно восседала темная царица на своем троне, сотканном из корней обмана. В руках она держала медный кубок, украшенный дорогими камнями. А наполнен был тот кубок черной смолой. И каждый, кто пил из этого кубка навеки склеивал свой язык властью Лжи. Никому не давала Ложь прохода, заманивала путников в свои сети и долго пытала, превращая в своих рабов. С одной стороны тропы восседала Ложь, а с другой жила Истина. Не было у неё ни кубка медного, ни трона огромного. Сидела она на полянке изо мха и смотрела на мир своими бездонными глазами, готовая помочь каждому, кто хочет бороться с Ложью. Миновав опасную тропу, попали Мужество, Отвага и Честь в океан Отчаянья и Ничтожества. Вышагивали они рядом, осматривая свои владения. Вся вода вокруг них пропиталась слезами горечи и ядом унижения. Тонули в них несчастные, верящие в колючие фразы, что бросала им Отчаянье. А Ничтожество поддакивал, хитро смотря на очередную жертву. При виде Мужества, Отваги и Чести, они отступили, не тронули. Следующим испытанием для них была Лень. Мать всех пороков обложилась подушками и медленно жевала виноград. Лениво зевая, она подносила к полным губам сочную ягоду, высушивала её своим дыханием, потом отправляла в бездну рта. Чуть не остались у неё Мужество, Отвага и Честь, но успели вовремя выйти к границе. За владениями Лени был мир людей. Хитро разделили пороки его между собой, не давая Добродетели спуститься и помочь. Засыпанные Ленью, утопленные в Отчаянье и напоенные Ложью, люди жили как рабы, механически выполняя все, что им было велено. Механически рождались, росли, учились. Так же подобно роботам взваливали на себя непосильные тяжести и умирали под их весом. - В этом мире страшнее, чем у Отчаянья, - задохнулась от возмущения Честь. - Люди перестали верить в себя, - грустно заметила Отвага. - И мы должны им помочь! - заявил Мужество. И решили они сначала просто понаблюдать, может заодно смогут найти пропавшую Веру и её сестру. Но время шло. Три раза обходили Мужество, Отвага и Честь мир людей. Три раза возвращались к границе. Пытались помочь, но все было безуспешно. Давно забыли они о своем споре, кто нужнее. Давно уже не выясняли, кто лучше. Не ожидали они такого. Но вот, в четвертый поход в горах блеснул лучик Надежды. Придавило её камнями Отчаянья и не пускало. Пробовала Честь поднять тот камень, не получилось. Пробовала Отвага вызволить Надежду, тоже не вышло. Неудачу потерпел и Мужество. Тогда решили они объединить свои силы и сдвинули камни с места. Под надеждой оказался Любовь. Он тихо спал, пригретый теплом сестры и открыл глаза, когда та поднялась. - Где же ваша сестра Вера? - спросил Мужество. - Неужели мы её утратили? - Не утратили, - Любовь потянулся, разминаясь после сна. - Там она, в пещере, что охраняется Паникой и её черными драконами. - Так надо её вызволить оттуда! Мужество, Отвага и Честь быстро направились к той пещере. Но не смогли подойти к её входу. Черный огонь преградил им дорогу. На драконах, что выглянули из-за брыл, восседала Паника. А рядом, на выступе в скале стоял её брат Страх. - Вам не пройти мимо нас, - хором сказали два низких голоса. Хриплое эхо откликнулось им с гор. - Вам не справиться с нами. Затаились Мужество, Отвага и Честь, спрятались от огня, стали военные совет держать. - Паника права, самим нам не пройти, - рассуждала Честь. - Значит надо позвать кого-нибудь нам на помощь, - предложила Отвага. - Мы только потеряем время, - холодно заявил Мужество. И снова они чуть ли не начали спорить, как прилетела старая сова и села рядом с ними. - Бабушка Мудрость, - Мужество, Отвага и Честь встали в знак почтения. - Вы можете справиться сами, - проговорила Мудрость. - Очистите головы от Страха и Паники, научитесь с ними бороться, и вы сможете освободить Веру. А потом научить тому и людей. Сказала Сова и улетела, оставив на камнях три пера. - Это нам талисманы, - решил Мужество и аккуратно спрятал перо. Остальные последовали его примеру. Жаркая была битва с Паникой, опалила свои прекрасные косы Честь. В драке потерял свой нож Мужество. Но одолели они противников, выпустили Веру на свободу. И отправились к людям, учить их тому, чему научились сами. - Знаете, - сказала Честь, когда они возвращались домой. - Нет из нас никого, кто нужнее или лучше. Мы вместе - вот, что нужно. - Не порознь, - поддержала её Отвага. - Но вместе, - улыбнулся Мужество.

Ненависть никогда не делала людей счастливыми. Война – это не просто слова на страницах, не просто красивые лозунги. Война – это боль, голод, раздирающий душу страх и… смерть. Книги о войне – прививки от зла, отрезвляющие нас, удерживающие от опрометчивых поступков. Давайте же учиться на ошибках прошлого, читая мудрые и правдивые произведения, чтобы избежать повтора жуткой истории, дабы мы и грядущие поколения могли созидать прекрасное общество. Где нет врагов и любые споры можно уладить беседой. Где не хоронишь родных, воя от тоски. Где всякая жизнь – бесценна…

От каждого из нас зависит не только настоящее, но и далекое будущее. Всего лишь надо – наполнить свое сердце добротой и увидеть в окружающих не потенциальных врагов, а таких же, как и мы людей – с дорогими сердцу семьями, с мечтой о счастье. Помня о великих жертвах и подвигах предков, мы должны бережно хранить их щедрый дар – жизнь без войны. Так пусть же небо над нашими головами всегда будет мирным!